В моих собственных беседах об ИИ с политиками, а также с технологическими предпринимателями история часто становилась главной темой. Некоторые из моих собеседников рисовали радужную картину истории и, соответственно, с энтузиазмом относились к ИИ. Они утверждали, что больше информации всегда означало больше знаний и что, расширяя наши знания, каждая предыдущая информационная революция приносила человечеству огромную пользу. Разве революция в печати не привела к научной революции? Разве газеты и радио не привели к становлению современной демократии? То же самое, по их мнению, произойдет и с ИИ. Другие придерживались более тусклой точки зрения, но все же выражали надежду, что человечество как-нибудь справится с революцией ИИ, как мы справились с промышленной революцией.
Ни то, ни другое мнение не принесло мне утешения. По причинам, описанным в предыдущих главах, я нахожу подобные исторические сравнения с революцией в печати и промышленной революцией неприятными, особенно исходящими от людей, занимающих властные позиции, чье историческое видение формирует решения, определяющие наше будущее. Эти исторические сравнения недооценивают как беспрецедентный характер революции ИИ, так и негативные аспекты предыдущих революций. Непосредственными результатами революции печати стали охота на ведьм и религиозные войны наряду с научными открытиями, а газеты и радио использовались как тоталитарными режимами, так и демократическими государствами. Что касается промышленной революции, то адаптация к ней привела к таким катастрофическим экспериментам, как империализм и нацизм. Если революция ИИ приведет нас к подобным экспериментам, можем ли мы быть уверены, что нам снова удастся выкарабкаться?
Моя цель этой книги - дать более точную историческую перспективу революции ИИ. Эта революция все еще находится в зачаточном состоянии, и, как известно, понять судьбоносные события в реальном времени довольно сложно. Даже сейчас сложно оценить значение событий 2010-х годов, таких как победа AlphaGo или участие Facebook в кампании против рохинджа. Значение событий начала 2020-х годов еще более туманно. И все же, расширив наш кругозор и взглянув на то, как информационные сети развивались на протяжении тысячелетий, я считаю, что можно получить некоторое представление о том, что мы переживаем сегодня.
Один из уроков заключается в том, что изобретение новых информационных технологий всегда является катализатором серьезных исторических изменений, поскольку самая важная роль информации заключается в том, чтобы создавать новые сети, а не представлять уже существовавшие реалии. Записывая налоговые платежи, глиняные таблички в древней Месопотамии помогли сформировать первые города-государства. Канонизируя пророческие видения, священные книги распространяли новые виды религий. Быстро распространяя слова президентов и граждан, газеты и телеграфы открыли двери как масштабной демократии, так и масштабному тоталитаризму. Информация, записанная и распространенная таким образом, иногда была правдивой, часто - ложной, но она неизменно создавала новые связи между большим количеством людей.
Мы привыкли давать политические, идеологические и экономические интерпретации историческим революциям, таким как возникновение первых месопотамских городов-государств, распространение христианства, Американская революция и большевистская революция. Но для более глубокого понимания нам следует рассматривать их как революции в способах передачи информации. Христианство, безусловно, отличалось от греческого политеизма многими своими мифами и обрядами, но оно также отличалось и тем, что придавало большое значение единой священной книге и институту, которому было поручено ее толковать. Следовательно, если каждый храм Зевса был отдельной структурой, то каждая христианская церковь становилась узлом единой сети.4 Информация среди последователей Христа текла иначе, чем среди поклонников Зевса. Аналогичным образом, сталинский СССР представлял собой информационную сеть иного типа, чем империя Петра Великого. Сталин провел множество беспрецедентных экономических политик, но позволило ему это сделать то, что он возглавлял тоталитарную сеть, в которой центр накапливал достаточно информации, чтобы микроуправлять жизнью сотен миллионов людей. Технологии редко бывают детерминированными, и одна и та же технология может быть использована совершенно по-разному. Но без изобретения таких технологий, как книга и телеграф, христианская церковь и сталинский аппарат никогда бы не стали возможны.