Я прислушался к строкам заигравшей песни:
– Что вряд ли! – Ухмыльнулся я, привычно дополнив текст неофициального гимна студентов.
Песня стихла. Ведущий принялся вещать что-то о погоде. Я задумался.
– Что-то случилось? – Негромко пропела своим мягким голосом Алисиэль, почувствовав как изменился мой эмоциональный фон.
Вслед за ней и остальные девушки обратили на меня внимание.
– Да нет, – заверил я и тут же, отметив, что мне не очень верят, добавил. – Включил радио "Сад и Огород". Услышал слова песни своей юности. Понял – это... Все!
Блондинка негромко рассмеялась. "Нелюди" же шутки не поняли. Но и уточнять не стали. Такое нередко случается, когда контекст ситуации объяснять долго... Да и незачем?
О, это волшебное слово грим! Спецназовцы, разведчики, диверсанты и иной лихой люд уделяют своему "мейку" не меньше внимания, чем заправские модницы, пусть и тратят на это куда меньше времени. А как же? Дело нелегкое, и свои хитрости имеющее. Сначала накладывается основа – детское масло или какой-нибудь лосьон, чтобы легче было наносить следующий слой. Я, к слову, предпочел репеллент от насекомых, так как местные твари совершенно не ведали о том, что человек – венец природы, а потому кусали, жалились и пытались заползти в совершенно не приспособленные к тому отверстия на голове с не меньшим энтузиазмом, чем к моим напарникам. Вы хоть представляете, насколько раздражающим может быть ползущий по веку муравей в тот момент, когда вы права не имеете пошевелить и пальцем, чтобы избавиться от него? А магией пользоваться нельзя. Земля все-таки. Амулеты толком не работают. А Алисиэль, которая теоретически может помочь в этой ситуации даже своими скромными здесь силами, по плану будет довольно далеко... Но вернемся к гриму. Тип рисунка – разрезный. Он максимально подходит к травянистой местности. Ну, а в остальном – полная свобода творчества с учетом простого правила: все выступающие части лица "малюются" более темным цветом, а "впадины" светлым. И неправ тот, кто считает, что напялив маску подобным "макияжем" можно пренебречь! А круги вокруг глаз? А вдруг снять придется? Да и жарковато в ней, в конце концов. Ну и как завершающий штришок, которому мне пришлось уделить особое внимание – маскировка ушей. Обязательно. Несколькими оттенками.
После такой подготовки особого смысла и в маске нет. Все равно попробуй меня узнай в таком виде! "Шапочку" на голову я, конечно, надену, чтобы всякая дрянь в волосы не лезла, но "разматывать" ее не буду.
Серега был уже на месте.
Они тут, как оказалось, уже целый день ползают. Причем в прямом смысле. На брюхе.
Я негромко усмехнулся протягивая руку для приветствия.
– Клоуна во мне увидел? – Без агрессии поинтересовался боец.
Легкая пикировка позволяла и ему слегка сбросить напряжение. Все-таки на брюхе ползать тоже нелегко.
– Нет, – улыбнулся во всю ширь я. – Просто представил: копает какая-нибудь бабка картошку, а рядом диверс проползает в полном облачении.
Собеседник вполне искренне, но негромко хохотнул.
– Была у меня ситуевина на практике, – признал он. – Через населенный пункт нужно было просочиться. Естественно так, чтобы не травинки!.. Днем. А там деревенька небольшая. Дворов двадцать всего... Ну, я начал движение. Уже фактически выполнил задачу, как кусты разошлись надо мной. Поднимаю глаза, а там бабка. "Ты кто, нехристь?!", – спрашивает. Я на великом русском выдал все, что думаю о данной ситуации. Не в ее адрес. Просто междометиями. Та послушала, удовлетворенно кивнула: "Наш!". Потом спросила, не хочу ли я молочка. Отказался, а она буквально растворилась в зарослях! Даже отцы-командиры курьеза не заметили... А то было бы мне на орехи. За провал учебного задания много всего разного грозило...
– Чего смеетесь? – Поинтересовался Олегыч.
Мы разом покачали головой. Мол, неважно.
– Ну а раз неважно, то марш на постановку задачи!
Через несколько секунд мы уже внимательно прислушивались к голосу старика, который рассказывал как именно мы будем вызволять мою сестру.
Глава 14
Странное дело. Вроде бы всего пару километров от Москвы отъехали, а уже Россия начинается во всей ее красе и великолепии. Дороги похуже, люди попроще и, как памятник прошлой эпохи, россыпь садоогородных кооперативов.