Поправляя пачку глянцевых журналов на столике у кровати, Мария снова обратила внимание на обложку, где красовался тот мужчина, к которому уехала мадам Грейс. Этот же мужчина был на обложке второго журнала, а также третьего и всех остальных. Со всех обложек улыбалось одно и то же приторно-красивое лицо. Слишком светлые волосы. Жутко пронзительные голубые глаза. Мария не могла избавиться от ощущения, что в этом человеке есть что-то дурное. И, определенно, нет ничего хорошего в том, что мадам Грейс отправилась к нему в Париж.
Но еще не все потеряно. Сунув руку под фартук в карман джинсов, Мария нащупала однофунтовую монету. И не простую, а заколдованную. Мария все объяснила своему клиенту; тот, удивленный и смущенный, тем не менее проделал все необходимые операции и вернул монету. Теперь Марии оставалось только сделать так, чтобы монета попала к мадам Грейс. Но это будет просто. Она подложит монету ей в карман. Оставит на кухонном столе. Может быть, даже подбросит монету в кошелек, хотя это создавало риск попасться с чужим кошельком в руках. Даже добрая, либерально мыслящая мадам Грейс, вероятно, решит, что это уже слишком.
Улыбнувшись, Мария вернулась к уборке. Вытирая кольца от мокрых стаканов на туалетном столике, она гадала, почему Белинда также заинтересована этим мужчиной.
Осторожно опустившись на край кровати, Мария взяла верхний журнал и изучила обложку. «ЖЕНЩИНЫ И Я. Откровения Реда Кемпиона». Раскрыв журнал, она отыскала нужную статью. Ее английский был еще очень плохим, но все же Мария смогла разобрать, что речь шла о разводе. И электронной почте. Множество фотографий красивых женщин; на самой большой из них некая Шампань Ди-Вайн. Но и других женщин достаточно; Мария пришла к выводу, что необязательно знать английский в совершенстве, чтобы догадаться, какая запутанная личная жизнь у красавца-актера.
Она снова ощупала монету в кармане. Достаточно ли будет одного фунта для того, чтобы спасти мадам Грейс? Вчера ночью Мария не могла заснуть, терзаемая видениями Грейс, стоящей высоко на крыше над всем Парижем, с бокалом шампанского в руке, смеющейся. Номер в пентхаусе. Мария вспомнила случайно услышанный разговор по телефону.
«Пентхаус отеля «Морис», рю де Риволи», — повторила мадам Грейс, записывая адрес на обратной стороне счета за газ.
— Черт возьми, что здесь происходит? — прошипел в дверях спальни злобный голос.
Перепугавшись до смерти, Мария ахнула, вскакивая на ноги и прикрываясь подушкой.
— Я тебе плачу за то, — прорычала Белинда, надвигаясь на нее, — чтобы ты убирала в этой чертовой квартире. А не просиживала задницу, читая мои журналы.
— Извините, Белинда, — выдавила Мария, пятясь к стене.
— Мадам Белинда, — прошипела Белинда, зловеще сверкая глазами. — И, боюсь, одного извинения будет недостаточно. Твое поведение стало совершенно недопустимым, и, соответственно, мне придется уменьшить жалованье…
Внезапно ее сотовый телефон пронзительно заверещал мелодию «Бриллианты навсегда».
— Черт, — выругалась Белинда, вытаскивая крошечный аппарат из нагрудного кармана черной кожаной куртки. — А, это ты, Таркин! — прорычала она, услышав выводящий из себя голос своего помощника. — Что? Актер Дейл Уинтон дал согласие? И ты решил, меня это обрадует? Да ты с ума сошел!
Глаза Белинды сузились до двух бешеных щелок. Симпатии Марии были на стороне несчастного создания на том конце линии. К которому она успела проникнуться благодарностью — похоже, Белинда собиралась ее ударить.
— Послушай, — брызжа слюной, взорвалась Белинда, — есть только один человек, которого я хочу заполучить для своей колонки. И ты знаешь, кто он. — Последовала пауза! — Да, черт побери, Ред, черт побери, Кемпион, мать твою. И мне нет никакого дела до того, что он ответил отказом на пятьдесят вторую просьбу об интервью. Ты только найди, где он сейчас обитает, и я… не знаю… отправляйся и жди его под дверью дома.
Вытирая пыль, Мария внимательно прислушивалась к разговору. Значит, вот в чем дело. Белинда хочет заполучить этого мужчину для своего журнала.
— Что значит — «никто не знает, где он»? — взвизгнула Белинда, но сквозь злость в ее голосе прозвучала паника. — Спроси у его рекламного агента. Он точно знает, лживый ублюдок, только не хочет ничего говорить. — Она хлопнула себя ладонью по лбу. — Господи, ну куда подевался дух коллективизма нашей редакции?