До нее доносились обрывки литературных сплетен:
— …и когда ее выступление на встрече с читателями подошло к концу, ведущий сказал: «Есть ли у кого-нибудь вопросы к мисс Аткинсон?» И кто-то поднял руку и спросил: «Да, я хочу узнать, где она купила эти туфли…»
— …стоило мне на минуту отвлечься, чтобы попрощаться с Гором — Видалом, конечно, — как Мелвин Брэгг увел у меня из-под носа такси…
— …да, она каждый день заглядывает на страничку «Амазон. ком», чтобы узнать, как идут дела у ее конкурентов. И сама пишет все отзывы на свои книги — неудивительно, что они неизменно получают пять звездочек…
— Полагаю, вы слышали, что меня выдвинули на премию «Лемон», — громко произнесла Сэсси, обращаясь к Дженни.
Грейс удивленно подняла брови. Будь это теннис, после такой подачи Дженкс определенно повела бы в счете. Пятнадцать — ноль. В конце концов, «Лемон» — это не пустое бахвальство. Стремящаяся привлечь внимание к так называемой «яркой современной литературе», она считалась одной из самых престижных литературных премий. На чей-то взгляд, даже весомее Букеровской.
В ответ Дженни выпустила из ноздрей дым, грозовой тучей устремившийся прямо в лицо сопернице.
— Просто замечательно, дорогая, — снисходительно улыбнулась она. — И я рада, что вы не поленились участвовать. Лично я ради такой смехотворной суммы пальцем о палец бы не ударила.
По пятнадцати после крученого мяча Бристольз, отметила Грейс. Всем в литературном мире было известно, каким испепеляющим огнем зависти горела Дженни, когда «Стремительный взлет», первый роман Сэсси Дженкс, не только был куплен за рекордную сумму крупнейшим издательским домом, но и удостоился восторженного приема в книжных кругах. В кругах, которые до сих пор упрямо не желали признавать гений Дженни Бристольз, и, в частности, ее новый роман «Ветрогон».
Рецензии на «Стремительный взлет» были так похожи, что Грейс до сих пор их помнила: «Живо, свежо и талантливо» («Гардиан»); «Свежо, талантливо и живо» («Индепендент»); «Талантливо, живо и свежо» («Таймс»). А дальше следовали различные вариации на тему «юмора, силы и реализма, с которыми Дженкс изображает жизнь девушки-подростка в трущобах Южного Лондона».
Грейс помнила все это так отчетливо потому, что многие из авторов, находящихся на ее попечении в рекламном отделе издательства «Хатто и Хатто», постоянно обращали ее внимание на успехи Дженкс. Это был молчаливый намек на то, что они заслуживают такого же восторженного приема и только Грейс виновата в его отсутствии. Генри Мун, несмотря на полное отсутствие культуры поведения или, скорее, часов, по которым он мог бы определить, на сколько опаздывает, оставался, наверное, единственным из авторов «Хатто», не считавшим, что лишь некомпетентность Грейс мешает его всемирному признанию.
— В любом случае, — протянула Бристольз, — «Ветрогон» уже получил свою долю наград. Например, издательство «Дино-Род» объявило его книгой года. От журнала «Типп-экс» нам досталась премия «Лучший редактор года», а сейчас мы ждем, что рекламное агентство «Спуд-ю-лайк» провозгласит лучшей нашу пиар-кампанию…
Тридцать на пятнадцать в ее пользу, подумала Грейс.
— Да, я слышала, что в этом году все комитеты столкнулись с одной и той же проблемой — очень низким уровнем представленных работ, — с милой улыбкой остановила ее Дженкс.
По тридцати.
— …не говоря о том, что тираж «Ветрогона» в бумажном переплете достиг полумиллиона, — закончила Дженни, откидывая назад свои кудри, похожие на пучок соломы.
С такими гонорарами, подумала Грейс, можно было найти более приличный кондиционер.
Она отметила, что на щеках Сэсси появились красные пятна злости. Сорок на тридцать; Бристольз сделала подачу на вылет. Все знали, что признание литературных кругов, которого удостоилась Дженкс, выводит из себя Бристольз; но также было общеизвестно, что огромные продажи Дженни Бристольз просто бесят Сэсси Дженкс.
— Насколько я слышала, вас можно поздравить с номинацией на премию «Худшая постельная сцена года», — мгновенно взяв себя в руки, проворковала Сэсси. — Говорят, у вашего «Мертвого мозга» тут не будет достойных соперников.
Вничью, подумала Грейс. «Мертвый мозг», последний роман Дженни, расходился феноменальными темпами. Грейс ежедневно имела счастье лицезреть в метро огненно-розовые рекламные плакаты, от которых горела сетчатка; призывная фраза «Спешите купить сводящий с ума бестселлер, действие которого разворачивается в сексуально-скальпельном мире нейрохирургии» прочно впечаталась в ее сознание. Однако она впервые услышала о том, что книга выдвинута на соискание самой громкой литературной награды, награды, которой каждый автор боится как огня, — ежегодной премии, присуждаемой журналом «Литературное обозрение» за самое ужасное описание постельной сцены в художественном произведении.