Элли презрительно фыркнула.
— Подожди, вот увидишь, это окажется какая-нибудь конференция на тему «Марксизм в новом тысячелетии» где-нибудь в Бейсингстоке.
Грейс нахмурилась. Она была полна готовности верить, что их отношения с Сионом непременно улучшатся, что разъедающая их коррозия его пренебрежения отступит.
— Так что, — уверенно заявила Грейс, — как видишь, у нас с Сионом все не так уж и плохо.
Она уже пришла к выводу, что замечание Элли насчет зоны бедствия относилось к ее отношениям с Сионом, а не к литературному фестивалю.
— Вообще-то я говорила о твоей квартире.
— О моей квартире? А что в ней не так?
Грейс считала, что ее равнодушие к чистоте предпочтительнее одержимости Элли идеальным порядком.
— Да у тебя там словно бомба взорвалась!
— Что ж, зато я не надраиваю асфальт перед подъездом на тот случай, если кто-нибудь вздумает заглянуть ко мне вечером.
— И я этого не делаю, — отрезала Элли. — За меня этим занимается миссис Кларк.
Грейс недовольно надулась. Элли несколько раз бывала у нее в гостях и потом ясно давала понять, что ее квартира недотягивает до стандартов журнала «Дом и сад».
— Дорогая, если честно, ты живешь в каком-то свинарнике. Ты не находишь, что тебе нужна домработница?
— В свинарнике? Домработница?
— Ну разумеется, — спокойно продолжала Элли. — В противном случае мне придется устраивать тебя в приют социального обеспечения на все готовое. Но, к счастью, — она подняла руку, останавливая красную от негодования Грейс, — я нашла идеальное решение. Миссис Кларк…
— Миссис Кларк? — удивленно переспросила Грейс. — Но ты же постоянно на нее жалуешься. Она бьет посуду, забывает протереть пыль…
Элли кивнула:
— Согласна. Но ее можно считать членом семьи. Она догадалась о том, что моя сестра беременна, еще до того, как сестра сама это поняла. Вероятно, ей помогло то, что она постоянно роется в ящиках. Но теперь мы уже неразрывно связаны друг с другом. Как я со своим инструктором по вождению.
— И что же ты предлагаешь? Ты хочешь, чтобы я позволила миссис Кларк рыться и в моих ящиках?
— Да не ей, глупышка. У нее есть знакомая, женщина по имени Мария, приехала из Восточной Европы. По словам миссис Кларк, очень работящая.
— Э… — начала было Грейс.
— У нее такая трагическая судьба, — опередила ее Элли, выразительно закатывая глаза. — У нее было успешное дело, но все пошло прахом во время гражданской войны.
— О боже. — Грейс захлестнула волна сострадания к женщине, еще несчастнее, чем она сама. — Как это ужасно!
— Это еще не все. Мария потеряла свою квартиру и все, что у нее было. А когда уже казалось, что хуже некуда, у нее умер муж.
— Ой, бедняжка! — пробормотала Грейс.
— И вот она приехала в Англию, получила временную визу и теперь зарабатывает на жизнь уборкой. — Голос Элли драматично дрогнул.
Грейс растерянно заморгала. По сравнению с горем, выпавшим на долю этой женщины, как она только смела думать, что ей не везет в жизни?
— Но Марии просто отчаянно нужны милые хозяева, — продолжала давить на нее Элли, развивая свое преимущество. — Представляешь, она устроилась к одной женщине, так та ведет себя просто гадко, хотя Мария старается изо всех сил. Платит гроши, кричит… — Она торжествующе отметила, что глаза Грейс наполнились слезами. — На самом деле Мария просто ангел по части уборки, хотя ее английский оставляет желать лучшего.
Грейс робко улыбнулась.
— Так в чем же проблема? — спросила Элли, торопясь скрепить сделку. — Разве ты не хочешь попробовать сделать жизнь этой бедняжки хоть капельку лучше?
— Да, конечно, но…
— Но что? — язвительно поинтересовалась Элли и, выждав несколько мгновений, изобразила просветление, смешанное с горечью. — Ой, не говори, я все поняла. Сион. Ты боишься, как бы он не сказал, что домработницы являются буржуазной противоестественностью, увековечивающей существование… мм… угнетенных классов.
— Вовсе нет, — решительно возразила Грейс, хотя сама не смогла бы сформулировать лучше.
— С другой стороны, — беспощадно продолжала Элли, — нет ничего даже отдаленно буржуазного и противоестественного в том, что он называет себя Сионом, хотя его настоящее имя Саймон.
Грейс снова сердито покосилась на подругу. Не бывает недели, чтоб Элли не завела разговор о том, как Сион сменил имя. Больше всего в жизни Грейс раскаивалась, что чересчур разоткровенничалась с Элли однажды в баре. Если, конечно, не считать того, что произошло у них с Генри на фестивале Сент-Меррион.