— Ну вот, например, заговор «Забыть своего бывшего возлюбленного». Я подумываю о том, чтобы применить его в отношении того футболиста, с которым познакомилась на прошлой неделе. Он такой настойчивый, постоянно мне звонит. — Элли скорчила гримасу. — Полагаю, когда я сказала ему, что если он будет продолжать свои игры, то неизбежно скатится вниз, он решил, будто я имею в виду вылет его команды в первый дивизион.
Грейс фыркнула.
— И как звучит этот заговор?
Элли начала читать вслух, водя пальцем по странице рукописи:
— «Встав на закате вокруг костра, мы взяли несколько луковиц, подставили их четырем основным стихиям и стали распевать хором: «По моему повелению превратись в пыль!» После чего сожгли свой эмоциональный груз».
«Да мне понадобится целый мешок лука!» — уныло подумала Грейс. И тотчас же напомнила себе про черную тучу и золотистую кайму. Например, есть масса положительного в том, что она рассталась с Сионом. В первую очередь у нее в квартире стало чище. А полученная от его матери бандероль, в которой лежали завернутые в пакет забытые трусики, уже не могла ее смутить.
— Однако рукопись надо отредактировать, — пробормотала Элли. — «Стоя под звездами, облаченные в небо…» — во имя всего святого, что бы это могло значить? О, поняла, голые, — «…мы рассыпали блестки и розовые лепестки на схему линий метро и сказали: «С севера и юга, с востока и запада, пусть ко мне придет тот, кто любит меня сильнее всего»». Ну разве не замечательно?
— Восхитительно, — язвительно заметила Грейс.
Она не верила в колдовство, хотя Мария, похоже, была им просто одержима и постоянно твердила о том, что у нее в роду несколько поколений белых ведьм. В любом случае Элли определенно подпала под чары этой книги.
— А вот кое-что и для тебя, Грейси! — внезапно воскликнула Элли. — «Для того, чтобы выморозить неудачное знакомство из своей жизни, напишите имя бывшего возлюбленного на листке бумаги, положите листок в банку с водой и уберите все в морозилку».
— Очень полезный совет.
— Это будет что-то вроде «Книга заговоров Бриджет Джонс», — сказала Элли, не обращая внимания на тон подруги. — Или еще лучше, — с горящими глазами добавила она, — мы могли бы назвать ее «Заговоры и одинокая девушка».
— Могли бы, — без воодушевления промолвила Грейс. — Однако тебе не кажется, что проблема одиночества осталась в прошлом?
— В прошлом? — недоуменно уставилась на нее Элли. — Ты только посмотри на меня. Посмотри на себя. Ну как, похоже, что эта проблема осталась в прошлом?
Нахмурившись, Грейс сердито застучала по клавишам компьютера.
— Отвечай, похоже? — настаивала Элли. — Или ты познакомилась с кем-то в Венеции?
Грейс вспыхнула, со стыдом вспоминая ужин и последовавшие за ним откровения ее матери. Но нет, черная туча и золотистая кайма, строго одернула себя она, стараясь не обращать внимания на насмешливо-любопытный взгляд Элли.
— Ты с кем-то познакомилась, — обвиняющим тоном произнесла та, довольно ухмыляясь.
— Он оказался жутким мещанином, — начала Грейс. — Считает, что книги нужны только для того, чтобы зарабатывать на них деньги.
— В этом я с ним полностью согласна. Если бы «Хатто и Хатто» об этом помнило, мы бы находились в гораздо лучшем положении… О, подожди злиться, — усмехнулась Элли, увидев недовольное лицо подруги. — Обещаю, что обязательно прочту твою рукопись. Сегодня же вечером. Ну как, договорились?
Глава 13
Гневно бросив телефонную трубку, Белинда обессиленно упала за свой письменный стол. Интервью с Брайаном Стоуном сосало страшным образом. Во всех смыслах этого слова. При воспоминании о седых волосках в промежности, щекочущих ей нос, о татуированной змее, распрямившейся вместе с налившимся кровью членом, к горлу подступила тошнота. Белинда выполнила крайне неприятные действия, которые потребовал от нее Стоун, исключительно в надежде, что это станет первым шагом в отношениях, если и не прекрасных, то привлекательных с финансовой точки зрения. Однако, позвонив на следующий день, чтобы подтвердить приглашение, полученное от престарелой рок-звезды при расставании, она получила полный отлуп. Можно даже сказать, ей дали по носу.
— Что вы хотите сказать, мать вашу, утверждая, что он не может вспомнить, кто я такая? — заорала она на дворецкого Бенсона, ответившего на ее звонок.
— Боюсь, мадам, события вчерашнего дня каким-то образом ускользнули из памяти мистера Стоуна, — величественным тоном объявил слуга.