***
Все стихло. Несколько раз люди ходили туда–сюда в десяти шагах от него, вся остальная деятельность происходила на улице. Тирра, забившегося под куст за ограждением, так никто и не заметил, однако скоро начнет светать, наступит день — и его найдут. Забавно, но дня он больше не боится. Нет разницы между днем и ночью.
Тирр тяжело вздохнул, поднял веки и едва сдержал возглас: он увидел свои колени у лица. Мутно, расплывчато, но его глаза снова видят. Они не получили серьезных повреждений, что дает надежду на полное восстановление со временем. И, значит, не все потеряно. А еще ему дико повезло, что никто не заметил его под кустом, когда заклинание иссякло.
Маг оглянулся по сторонам, обнаружив себя на клумбе в дворике, похожем на его собственный. Дом рядом темен, его обитатели, разбуженные шумом и грохотом, снова уснули. Время выбираться. Он осмотрел себя, грязного и промокшего: в такой одежде он непременно привлечет к себе внимание.
Беззвучно прочитав заклинание, Тирр стал невидимым снова, затем так же беззвучно взмыл в воздух, плавно перелетел через ограждение и опустился на мостовую с другой стороны. Оглянувшись, он не заметил ничего, свидетельствующего о недавно разыгравшейся здесь стычке: солнцеглазый зверь исчез, хотя что–то было не так, как раньше. Напрягая мутные глаза, маг все же понял, что именно. Толстое неизвестное дерево, росшее на другой стороне улицы, лишилось части коры. Зверь, потеряв ориентацию в магической тьме, созданной Тирром, с разбегу врезался в это дерево и, по всей видимости, убился. На шум сбежались люди, и утащили тушу, задействовав, судя по урчанию, другого такого же.
Теперь он понял, для чего служат настильные дорожки по обе стороны улицы. Для пешеходов, в то время как средняя часть оставлена этим существам с ослепляющими глазами. После этой догадки Тирр обругал себя: идиот, ведь он же видел, что люди ходят только по краям! А когда пересекают улицу, оглядываются налево и направо! Заметить важную деталь и не придать значения, за что едва не поплатиться жизнью… Маг пообещал себе, что впредь будет внимательнее: учиться на собственной шкуре себе дороже, ему еще охота пожить.
Оглядевшись еще раз, он трусцой припустил по направлению к дому, глиф–метка служил ему путеводным указателем. Главное, следить за заклинанием: нельзя показаться на глаза кому бы то ни было в таком виде. Невидимость сейчас — его лучший друг, и потому Тирр призраком скользил по улице, держась с краю, и замирал, если кто–то попадался навстречу, чтобы звуки шагов его не выдали.
Он открыл калитку в ограде, убедившись, что никто не смотрит: сама собой открывающаяся дверь обязательно насторожит любого зрителя. Вошел во двор, запер ее за собой двумя рунами и устало сел на ступеньки у входной двери, не имея сил войти в дом и поглядывая вокруг подслеповатыми глазами. Впрочем, зрение быстро возвращалось к норме, днем выспится, на следующий вечер будет в порядке, на это Тирр очень надеялся. Что ж, он продрог, вывалялся в грязи и промок, и на горячую ванну можно не рассчитывать: рабов–то нет, как и источника воды, впрочем. А еще маг только теперь обратил внимание, что под ванной у него дома нет очага, в потолке нет вытяжной трубы. Хозяин дома, видимо, мылся в холодной воде. Варвар он в любом мире варвар, что тут еще сказать?
Тирр исподлобья взглянул в черное ночное небо без единой звезды. Горячей ванны нет, но он все–таки помоется. Дождь, вот значит какой он. Дома маг частенько недоумевал: как на поверхности может идти дождь? Откуда вода берется? Ведь в небе нет летающих озер и рек. Здесь, в чужом мире, та же картина. Однако незнание ему сейчас не помеха.
Тирр устало поднялся со ступенек и вошел в дом, чтобы взять мыло и полотенце.
***
Сергей повесил пальто на спинку кресла, чтобы просохло, и с затаенной обидой в глазах выглянул в окно: ну что за непруха, дождь кончился, когда он взялся за ручку на двери. Небеса не могли перестать плакать на четверть часа раньше, перед его выходом из дома? Закон подлости в действии.
В кабинет вошел Кирилл с чашкой кофе в руке и сонно зевнул.
— Здорово, Киря, как дежурство?
— Да трындец. Еще один гонщик разогнался насмерть, на повороте звезданулся в дерево на скорости больше ста, хвала Кореллону Ларетиану или кто там наверху. Минус один обдолбанный убийца на дороге.
— Он под кайфом был?
— Экспертиза установит. Из клуба ночью с подружкой своей возвращался, так что результат экспертизы я могу предсказать.
— А девчонка что? Тоже?
— Нет. В больнице, а может и дома уже. Мозгов не садиться в машину с придурком за рулем не хватило, но она хотя бы пристегнулась, оттого почти не пострадала. А водитель вылетел через лобовое стекло и в то самое дерево головой попал. Но думаю, в этот момент он уже мертвый был. Слушай, Серый, тут еще деталька забавная есть. Девчонка рассказала, пока ей помощь оказывали и в «скорую» паковали, что парень ее не виноват. Якобы виноват пешеход, стоявший посреди дороги. По ее словам, они сворачивают, не сбавляя скорости, там поворот плавный. И прямо на проезжей части стоит мудак.
— И водила свернул и влетел в дерево? — догадался Сергей.
— Судя по следам шин — нет, хотя это уже к гайцам. Не в том дело. По ее словам, этот тип поднялся в воздух, а на том месте, где он стоял, возникло облако темноты. И когда машина влетела туда, она ослепла. Потом удар и провал в памяти.
— Ясно. Тоже обдолбанная.
— В том и дело, что нет. Утверждает, что пила только «берн», правда, много. Энергетики, к слову, та еще дрянь. Сделаны по принципу «качелей», как это называется у наркоманов, и представляет собой не только алкогольный коктейль, что не очень страшно в принципе, а фармацевтический коктейль, что хуже. Это когда несколько препаратов даются одновременно, и никто не скажет, как это сработает. А особенно если препараты — антагонисты, скажем, алкоголь и кофеин. «Качели$1 — одномоментный ввод релаксанта и стимулятора, не говоря уже о всякой химии типа красителя и консервантов, тоже печени подарочек. Самое худшее, что молодежь считает это пойло безвредным — градусов–то мало. А на практике — хуже водки, потому что с водкой панкреатит заработать еще постараться надо, а это дерьмо словно специально заточено.
— При чем тут это?
— А при том. «Берн» дрянь, но слабый и наркотиков, бьющих по мозгам, не содержит. Если насчет дури девчонка не врет, получается, она в адеквате была. И парень ее якобы крикнул что–то вроде «Урод!», наверно, он тоже видел того типа.
Сергей скептически посмотрел на друга:
— Киря, а ты вообще представляешь, как со стороны, например, с моей, все это выглядит? Она сочинила невесть что, чтобы…
— Вот оно, Серый, вот оно. Чтобы что? Выгородить парня? Смысл, если он уже кони двинул? Выгородить себя? С нее какой спрос, она же не за рулем была. Врать ей нет смысла. Как заключение придет, станет ясно, все ли у нее с головой в порядке и что из веществ принимала.
Кирилл уселся за свой стол и отхлебнул из кружки. Сергей почесал подбородок и повернулся к другу:
— Давай с другой стороны посмотрим. Она описала совершенно фантастические, невозможные события. Как такое может произойти?
— Легко, Серый. Хороший каскадер может подпрыгнуть, пропустив машину под собой — вот тебе и взлет. Дымовая завеса — вот тебе и облако тьмы.
— И зачем это твоему каскадеру?
— А ты не понял еще? Убийство без следов. Без факта непосредственного причинения смерти. Идеальное убийство. Единственный прокол — выжившая свидетельница.
Сергей тяжело вздохнул и покачал головой:
— Киря, это же фантастика. Даже положим, что ты прав. И что? Скажешь такое на людях — засмеют. Или тебе новый висяк нужен? С кладбищем разберись, потом уже ищи каскадеров с дымовухами.
Кирилл поставил кружку на стол:
— Да я не собирался. Я и сам понимаю, что это все звучит неправдоподобно. Пока история не повторится где–то еще, никакого дела не будет, девчонке не поверит никто. А когда произойдет то же самое — ну, вот тогда будет очередной глухарь, потому что, правду скажем, я не представляю себе, как искать такого каскадера. Ладно, забудь. Я, пожалуй, тут с бумагами закончу, сдам дежурство и домой. Посплю немного и к Стасу двину. Когда я тебя в следующий раз шинковать буду во славу Кореллона?