— Личный интерес, знаешь ли.
Герасим проследил за моим взглядом — именно в этот момент Ника и запечатлела нас на портативную фотокамеру, которая нисколько не вязалась с её вечерним туалетом. Я отсалютовал бокалом с содовой, а мой старший товарищ вздохнул.
— Только не говори, что это и есть твой личный интерес.
— Почему нет?
— Знаком с ней?
— Мороженым угощал.
Герасим снова вздохнул.
— Кондрат Семёнович такому зятю точно рад не будет, — покачал он головой.
— Считаешь, мои шансы заинтересовать её выше, чем в кратчайшие сроки сделать головокружительную карьеру? — усмехнулся я в ответ.
— Сложно сказать. Чужая душа — потёмки! — заявил Герасим и поставил на стол пустой фужер. — Извини, я тебя оставлю…
Гости прибывали всё активней, я заметил проректора по развитию РИИФС, а ещё — супругов Хариус. Вот тогда-то едва и не облился содовой, поскольку сопровождали тех Марина и Карл. Привлекать к себе внимание товарища я не стал и поспешил отвернуться, благо просторная комната уже наполнилась людьми, и никто из вновь прибывших не обратил на меня никакого внимания. Да было бы странно, если б обратили: как раз в этот момент распахнулась дверь кабинета, и в гостиную начали выходить важные господа, а появившийся следом Кондрат Семёнович стал радушно приветствовать гостей.
Среди тех, кто имел приватную беседу с хозяином, оказался и худощавый загорелый дочерна мужчина с наголо бритой головой. Комиссар Хлоб двинулся прямиком к фуршетным столам, встал рядом и неодобрительно оглядел бутылки шампанского, после указал на фужер в моей руке.
— Мне того же.
— Добрый вечер, товарищ комиссар! — первым поздоровался я с ним.
— Вечер! — кивнул Хлоб, сделал глоток содовой и спросил: — Ну и что ты опять натворил, если на тебя характеристику запросили?
— Даже так? — поразился я. — Не поверите — с прошлого лета сижу тихо как мышь под веником!
Комиссар смерил меня пристальным взглядом и кивнул.
— Всё верно: не поверю. Ты ведь сейчас здесь, а не под веником.
Подошли ещё двое: проректор по воспитательной работе и сосед Герасима, с которым в своё время довелось пересечься в одном из ангаров военного аэродрома в окрестностях Всеблагого. Думал, они решили продолжить общение с комиссаром, но нет — нацелилась эта парочка на меня.
— Вот кто вам нужен, Борис Евграфович! — объявил Первак. — Пётр…
— Сергеевич, — подсказал я, отвечая на крепкое рукопожатие.
— Пётр Сергеевич исполняет обязанности руководителя дисциплинарного комитета студсовета! — легко и непринуждённо повысил меня в должности проректор. — Знает, так сказать, ситуацию изнутри.
Борис Евграфович протянул руку, и сколь ни был я поражён неожиданным поворотом событий, всё же не промешкал и её пожал.
— Видите ли, Пётр, — обратился ко мне Борис Евграфович, — моё ведомство заинтересовано в привлечении молодых перспективных специалистов. Разумеется, компетентные органы проверяют всех кандидатов, но хотелось бы уйти от формального подхода и понять, чем они дышат. Нам не интересны те, кто станет просто отбывать свой номер. Нам нужны те, кто будет гореть работой!
Комиссар Хлоб скрыл ироничную улыбку фужером, но я успел приметить, как изогнулись уголки его губ, прежде чем ответил:
— Конечно-конечно! Направляйте запрос, Борис Евграфович. Обещаю обойтись без формализма.
Тут начались славословия в честь хозяина дома, и всем стало не до меня. Я перевёл дух и залпом осушил бокал содовой, а только наполнил его вновь, и немедленно провозгласили тост в честь хозяйки, после этого выпили за красавиц-дочерей. Я даже похвалил себя за предусмотрительный отказ от игристых вин — иначе к концу праздника запросто мог опьянеть, а нельзя. Чревато это. Я себя знаю.
Под всеобщие аплодисменты к роялю прошествовал непонятный усач, и стоило лишь его пальцам пробежаться по клавишам, все разговоры как отрезало, даже меня проняло. А вот когда после выступления пианиста начала под аккомпанемент струнного квартета выводить рулады дива Новинского оперного театра, я заскучал и взялся разглядывать гостей.
Как ни странно, но, вопреки моим первоначальным опасениям, молодёжи среди приглашённой публики оказалось не так уж и мало, на общем фоне я нисколько не выделялся. Карл и вовсе углядел меня, лишь когда мы случайно столкнулись лоб в лоб.
— О-о-о! — округлил он глаза.
— Тебя как сюда занесло? — упредил я его вопрос.
— Так я это… — Здоровяк обернулся за поддержкой к Марине Дичок.