Сов. секретно
на № 6881/1065 от 25.IX.41 г. из Лондона
Вадим [4]передает сообщение Гомера [5]о состоявшемся 16.IX.41 г. совещании Комитета по урану. [6]Председателем совещания был «Босс». [7]
На совещании сообщено следующее.
Урановая бомба вполне может быть разработана в течение двух лет, в особенности если фирму «Империал кемикал индастрис» [8]обяжут сделать ее в наиболее сокращенные сроки.
Представитель Вульвичского арсенала Фергюссон заявил, что запал бомбы может быть сконструирован в течение нескольких месяцев (…).
До последнего времени расчет критической массы производился только теоретически, т. к. не было данных о размере поперечного сечения ядра урана-235. Но в связи с вопросом о быстрых нейтронах имеются доказательства того, что сечение ядра урана-235 и обычного урана отличаются ненамного. Предполагается, что к декабрю будут произведены необходимые измерения.
В ближайшее время намечается проведение опытов по достижению наибольшей эффективности взрыва определением плотности нейтронов в промежутке между соседними массами урана-235.
Три месяца тому назад фирме «Метропилитен виккерс» был выдан заказ на конструирование 20-ступенчатого аппарата, но разрешение на это было дано только недавно. Намечается обеспечение выполнения этого заказа в порядке 1-й очереди.
Фирма «Империал кемикал индастрис» имеет договор на получение гексафторурана, но производство его фирма еще не начала. Не так давно в США был выдан патент на более простой процесс производства с использованием нитрата урана.
На совещании было сообщено, что сведения о лучшем типе диффузионных мембран можно получить в США.
Комитетом Начальников Штабов на своем совещании, состоявшемся 20.IX.41 г., было вынесено решение о немедленном начале строительства в Англии завода — изготовителя урановых бомб.
Вадим просит оценку материалов Гомера по урану.
Прочитав справку, Берия спросил:
— И вы верите этому?
— Да, верю. Гомер — надежный и преданный нам агент…
— Я не об этом, — прервал Фитина Берия. — Я веду речь о достоверности информации. Эта атомная бомба — журавль в небе… А что, если из этой затеи у англичан ничего не выйдет?.. Кстати, где он — этот доклад? Почему вы его мне не показали?
— За ним, Лаврентий Павлович, надо посылать специального курьера. Направлять его по другим каналам очень рискованно…
— Ну так в чем же проблема? Готовьте человека и посылайте.
— У нас некого туда послать — людей в разведке не хватает.
— Тогда пусть Горский договорится с Майским и отправит материалы дипломатической почтой…
— Хорошо, мы подумаем.
— А как обстоят дела с ядерными исследованиями в той же Германии?
— Информации оттуда нет никакой. Сначалом военных действий мы ликвидировали резидентуру, а нелегалы не имеют доступа к научным исследованиям. Но, как рассказывал Квасников — а он давно уже отслеживает все эти вопросы, — немцев сбрасывать со счетов никак нельзя. Один их дуэт — Отто Ган и Фриц Штрассман — чего стоит! Их открытие в тридцать восьмом году по расщеплению ядра породило исследовательский бум во всем мире.
— Но только не в Америке. Оттуда у нас нет никакой информации. Это лишний раз доказывает, что англичане проталкивают нам свою «дезу», — сердито сверкнув стекляшками пенсне, заключил Берия.
— Нет, почему же, — спокойно возразил Фитин. — Мы уже располагаем кое-какой информацией. Правда, это пока устное сообщение…
— От кого именно?
— От возвратившегося недавно из Нью-Йорка Овакимяна.
— И что он сообщил? — торопил Фитина Берия, который не переваривал его спокойную, рассудительную манеру вести беседу.
— По данным Овакимяна, вернее, его агента из научной среды, еще два года назад Теллер и Сцилард уговорили Эйнштейна подписать подготовленное ими письмо Рузвельту. В письме теоретически доказывалась возможность создания атомной бомбы и разъяснялась ее особая опасность, окажись она в руках Гитлера. Высказывалась также просьба оказать финансовую поддержку экспериментальным работам, без проведения которых немыслимо перевести программу по урану на практические рельсы. Передать это письмо президенту взялся его личный друг и неофициальный советник Сакс. Хозяин Белого дома был потрясен этим письмом. Сакс убедил Рузвельта поддержать теоретические исследования, и в результате в конце того же 1939 года в США был учрежден правительственный Консультативный совет по урану.
— И что у них из этого получилось? Прошло-то уже два года, а они все теоретизируют? И, очевидно, тоже, как англичане, планируют подбросить нам свои фантастические идейки, чтобы втянуть нашу страну в громадные затраты… Нет, Павел Михайлович, мы на это не пойдем! Пусть лучше наши ученые сидят в шарашках [10]и творят там все необходимое для фронта, во имя нашей общей победы. Правильно сказал сегодня товарищ Сталин: данные разведки — это пока сплошная «деза»! Папку с разведданными я оставляю у себя, а вы можете быть свободны.
Получив указания Сталина о проведении научной экспертизы материалов разведки, Берия распорядился направить их во все институты, где велись до начала войны исследования по урану. Положение ученых, которых чекисты разыскали на только в Москве, но и тех из них, кто был эвакуирован в Казань, Алма-Ату, Свердловск, Челябинск и Куйбышев, нетрудно представить: ошибка в экспертизе грозила им смертным приговором. И они выносили обтекаемые письменные заключения:
«Создание урановой бомбы если и возможно, то в далеком будущем…»
«…Возможность получения желаемого результата является весьма сомнительной…»
«…Предложения об использовании урана в качестве взрывчатого вещества являются преждевременными…»
«…Теоретически созданы условия, при которых произойдет цепная реакция взрывного типа, но разработать атомную бомбу можно лишь через пятнадцать — двадцать лет…»
А вот какое заключение на заявку харьковских ученых В. Шпинеля и В. Маслова на изобретение ядерного боеприпаса «откопали» тогда энкавэдэшники в Наркомате обороны. Это заключение было направлено из Радиевого института Академии наук СССР за подписью его директора академика В. Г. Хлопина:
«В настоящее время реакция распада урана экспериментально нигде еще не осуществлена, а лишь принципиально установлена возможность осуществления подобного рода цепной реакции. Практическое использование этой энергии является более или менее отдаленной целью, к которой должны стремиться ученые…»
Косный, чрезмерно подозрительный Берия, чтобы утвердиться в каком-то определенном мнении, решил встретиться с самым авторитетным ученым страны, академиком А. Ф. Иоффе. Тот сказал, что в ближайшее десятилетие создать атомное оружие не представляется возможным. Лишь после этого нарком решил поехать на ближнюю дачу Сталина в Кунцеве.
— Вы были правы, товарищ Сталин, когда говорили о сомнительных данных разведки из Англии, — как всегда, с похвалы вождя начал Берия. — Скорее всего, это действительно была дезинформация англичан с целью вовлечения нас в неперспективное дело…
— А что по этому поводу говорят ученые?..
— Наши ученые, товарищ Сталин, как вы знаете, в связи с войной временно прекратили теоретические исследования по урану. А что касается его применения в военных целях, то они считают, что все это пока не больше чем идея. Чтобы доказать ее осуществимость, потребуется не один десяток лет. И вообще их вывод таков: атомное оружие — это гипотетическое оружие, оно может быть, а может и не быть…
Сталин долго молчал, потом медленно заговорил:
— Да, Лаврентий, сейчас нам не до создания какой-то там супербомбы. Рискованно разбазаривать людские резервы, финансовые средства, научную технику… Но ты следи, что делают в этом плане наши союзники. И меня держи в курсе этих атомных дел…
4
Псевдоним руководителя советской резидентуры в Лондоне Анатолия Вениаминовича Горского. В 1939–1940 годы после массовых санкционированных Берией репрессий в отношении разведчиков, находившихся за границей, Вадим работал в Англии и за шофера, и за бухгалтера, и за шифровальщика, и за переводчика.
5
Дональд Маклин, занимавший в те годы ответственную должность в Министерстве иностранных дел Великобритании. Маклин входил в знаменитую «Кембриджскую пятерку» — агентурную группу, созданную в 30-е годы, а после войны работал в Вашингтоне первым секретарем английского посольства. Впоследствии он был переведен в Лондон на более высокий пост — заведующим американским отделом МИДа Англии. Когда в связи с утечкой информации началось расследование, Маклин попал под подозрение. Ким Филби, работавший в тот же период в США координатором работы СИС с ФБР и ЦРУ, известил об этом Маклина, и тот вместе со своим другом, тоже советским агентом, англичанином Гаем Бержессом совершил в мае 1951 года побег в Москву. Длительное время работал в Институте мировой экономики и международных отношений Академии наук СССР, умер в 1983 ГОДУ-
6
Имелся в виду урановый комитет военного кабинета Великобритании, который возглавлял известный английский физик — Дж П. Томпсон. Он же координировал работы по английскому атомному проекту под названием «Тьюб Эллойз».
8
Крупнейшая британская корпорация, ставшая главным промышленным подрядчиком атомного проекта.
9
Сотрудница I Управления НКВД СССР Елена Михайловна Потапова. Впоследствии она не раз помогала И. В. Курчатову переводить на русский язык агентурные материалы по урановой проблеме.
10
По бытовавшей в те времена терминологии, «шарашка» — это научно-исследовательские институты, опытно-конструкторские бюро и т. п., созданные в системе НКВД, в которых содержались и работали репрессированные ученые и инженеры, занимавшиеся разработкой и созданием новых образцов военной техники.