— Но они уже и есть у нас, — вставила Хелен.
— Кто же? — заинтересовался Гордон.
— Двое американцев, бельгиец и два француза. Так что фирму Крогеров знают уже не только в Англии.
— Это совсем неплохо, — удовлетворенно заметил Лонсдейл.
Питер засветился горделивой улыбкой:
— В Лондоне нам уже поступило предложение о вступлении в Ассоциацию букинистов Великобритании. А это весьма престижно!
Гордон налил в рюмки джина:
— За ваши успехи, друзья!
— Спасибо, Гордон. Мы очень рады, что ты будешь теперь нами руководить.
Отпив глоток джина, Питер откинулся на спинку стула и надолго ушел в себя.
— Ты чего задумался, Пит? — прервал его размышления Гордон, знавший эту его особенность.
На сей раз на губах Питера появилась блуждающая виноватая улыбка.
— Да так… Вспомнил отца… Пять лет назад я сказал ему, что уезжаю по заданию партии на два-три месяца. Он, как сейчас помню, кивнул тогда головой, а потом сказал: «Я буду ждать тебя, Моррис. Буду крепиться до тех пор, пока снова не увидимся…» А теперь, выходит, я обманул его, — Губы Питера задрожали. Но он нашел в себе мужество проглотить слезу, вспомнив при этом наказ отца: «Когда тебе станет невыносимо тяжело от тоски и горечи, то ущипни себя!» — Как ты считаешь, Гордон, — твердым голосом продолжил он, — я имею право получить за пять с лишним лет хотя бы короткий отпуск, чтобы слетать на денек к отцу?
Вопрос застал Лонсдейла врасплох. Что сказать на это? Он долго молчал. А Питер настаивал:
— Ты понимаешь, мне надо навестить его, пока он жив… [21]
Хелен тоже поддержала его просьбу, несколько раз кивнув головой.
— Я, Пит, разделяю твое беспокойство за отца, — наконец отозвался Лонсдейл. — Но ехать в Штаты тебе никак нельзя… Вас могут там разыскивать обоих… Я, конечно, доложу твою просьбу Центру и попрошу через возможности Марка навести справки о его здоровье.
— Неплохо было бы, если бы Марк попросил отца, как я уже говорил тебе однажды, собственноручно написать мне письмо в несколько строк, чтобы я мог убедиться, что он жив.
— Хорошо, Пит, я попрошу его и об этом, — заверил Гордон.
— И все же я не хотел бы терять надежды когда-нибудь посетить отца, — упрямо продолжал Питер. — Я, конечно, понимаю, что появляться нам в Штатах опасно, но мы готовы даже изменить свою внешность…
Эти слова несколько ошеломили Лонсдейла. Отрицательно покачав головой, он твердо заявил:
— Нет, Пит, на такой шаг, как пластические операции, Центр никогда не пойдет!
— Почему?
— Да потому, что вас все равно могут узнать. Поверь мне, Пит, не стоит рисковать.
Ничего не сказав в ответ, Питер подлил себе джина в бокал, поднял его и, оперевшись локтем на стол, с нескрываемой тоской и печалью стал разглядывать его на свет.
Лонсдейл, долив джина в бокалы себе и Хелен, предложил выпить за здоровье присутствующих.
Настроение у Питера после выпитого бокала немного улучшилось. Он понимал, что Лонсдейл прав: Центр действительно откажет им в поездке в Америку. Переключившись на деловой тон, он спросил:
— Послушай, Гордон, ты помнишь, на последней встрече в Париже мы говорили о подборе и изучении двух-трех кандидатов для последующей вербовки?
Лонсдейл заинтересованно кивнул.
— Так вот, один кандидат уже есть. А еще один находится на «дозревании».
— Кто же тот первый?
— Книготорговец, как и я.
— Наверно, тоже разведчик, как и ты. И тоже по заданию британской разведки изучает тебя, а ты — его.
Питер с удивлением посмотрел на своего патрона:
— Ты угадал, Гордон: Чамберс Льюистон! — бывший офицер МИ-6. [22]У него по сей день много знакомых среди сотрудников МИ-5 [23]и МИ-6.
— Прекрасно. Я займусь им после того, как легализуюсь. А пока продолжай изучать второго кандидата и подбирай третьего. А сейчас, — Лонсдейл посмотрел на часы, — отведенное нам по сценарию время для встречи уже истекло. В следующий раз я звоню вам по телефону в офис на Стрэнде, называюсь Арнольдом и интересуюсь новыми поступлениями исторических фолиантов. Вы говорите, что кое-что поступило. Тогда я спрашиваю: «Когда к вам лучше подъехать?» Вы называете дату, но встреча должна состояться не в этот день, а на другой, в шестнадцать ноль-ноль у северо-восточного угла магазина «Би-энд-эйч» на Оксфорд-стрит. Если у меня вдруг возникнет необходимость срочно встретиться с вами, то я сам называю время и место…
— О’кей.
В тот день, когда должна была состояться вторая встреча с Крогерами, в Лондоне с утра моросил мелкий холодный дождь и все вокруг было тусклым, серым и неприятным. Увидев подходивших к магазину «Би-энд-эйч» Питера и Хелен, Лонсдейл встретил их и, чтобы не мокнуть под дождем, пригласил в безлюдный торговый зал.
— Я недавно побывал в районе вашего проживания, — начал беседу Гордон, — и удивился, как много времени вы затрачиваете на дорогу до своего офиса на Стрэнде. Наверно, неплохо было бы вам купить себе машину, — порекомендовал он.
Крогеры с улыбкой переглянулись: они сами давно мечтали об этом.
— Машина нам, конечно, нужна, — согласился Питер. — И не столько для экономии времени на дорогу, сколько для транспортировки книг.
— Так в чем же тогда дело?
— В фунтах стерлингов, — улыбнулся Питер.
— Фунты будут, — с обычной уверенностью ответил Бен. — Ну, а как у вас складываются взаимоотношения с соседями?
Питер перевел взгляд на Хелен и как-то небрежно бросил:
— Эго скорее по ее части, пусть она и ответит.
— Я спрашиваю вас об этом потому, что вы должны знать: самое лучшее прикрытие для нелегала — это соседи и знакомые.
Хелен доброжелательно улыбнулась:
— Неужели вы думаете, что я не умею наводить мосты с соседями?
— Но я, например, знаю, что подружиться с англичанами непросто.
— Да, это так. Но первую крепость я взяла сравнительно легко. С семьей Сбчей, проживающей в доме напротив, мы подружились сразу. Я часто захожу к ним, они бывают у нас, особенно их четырнадцатилетняя дочь Гей. В доме номер сорок один к нам хорошо относятся супруги Спунеры… Так… Кто еще?.. А, Уиллеры!.. Сначала они, правда, не очень хотели дружить с нами, но потом, когда узнали, что мы выходцы из другой страны, их отношение к нам изменилось сразу. В лучшую сторону, разумеется… Нашли мы также общий язык и с итальянцами из дома номер тридцать девять…
Хелен сделала паузу, задумалась. Потом, словно вспомнив что-то, продолжила:
— Вообще-то наш район Руислип намного демократичнее других районов и предместий английской столицы. Наверно, потому, что проживают в нем в основном выходцы из других стран, и новичков принимают намного лучше, чем в каком-либо другом районе Лондона.
Бен обратился к Питеру:
— В сумке, Пит, которую ты сейчас возьмешь у меня, есть все, что потребуется вам для изготовления микрограмм. [24]В банке из-под талька — приспособление для чтения микроточек. Все это вы должны сегодня же обязательно спрятать в надежном тайнике. Итак, вы берете сейчас с пола мою сумку, а я — вашу. Надеюсь, она не пустая?
— С пустыми не ходим, — засмеялась Хелен. — В сумке пирог, завернутый в пергаментную бумагу. На бумаге — тайнописный текст: характеристики Чамберса Льюистона и данные на Печника из военного ведомства.
— Спасибо вам большое за пирог… И за Печника тоже, — шутливо обронил Бен. — В следующий раз встретимся через две недели у театра «Олд Вик» или у вас дома. [25]
С этими словами он распрощался и вышел из магазина.
Из воспоминаний Гей Сёч
Когда Питер и Хелен поселились в соседнем с нами коттедже, мне было четырнадцать лет. Особенно запомнилась Хелен. Она была для всех нас существом, доселе невиданным: носила узкие брючки в обтяжку, чего английские женщины пятидесятых годов никогда себе не позволяли и считали это даже непристойным. Но Хелен есть Хелен. Она могла не стесняясь, по-мальчишески, свистеть на всю улицу, все невольно обращали на нее внимание, а ей хоть бы что. Она была экстравертом, похожим на шумного, энергичного мальчишку-сорванца. Экстравагантная, не похожая на женщин нашей улицы, она как-то сразу стала для меня, несмотря на большую разницу в возрасте, незаменимым взрослым другом. Я доверяла ей свои девичьи тайны, которые даже матери никогда бы не доверила.
21
Предчувствие Питера сбылось: через полтора месяца его отец умер, и они так и не увиделись.
24
Уменьшенное до размеров булавочной головки изображение какого-либо документа, изготовленное с помощью микрофотографии и предназначенное для конспиративной пересылки (передачи) в разведцентр.
25
Как иностранцам, им не надо было прятаться и встречаться только в обусловленных местах или поддерживать связь лишь через тайники. Тем более что Г. Лонсдейл был одним из клиентов книжного магазина Крогеров на Стрэнде.