— Если время выхода в эфир, позывные и частоты по каким-либо причинам не будут устраивать Хелен, — заметил он, — то радиоцентр готов их изменить. Дайте только знать об этом.
— Хорошо, я ей это передам.
— И последнее, — продолжал представитель Центра, — меня просили сообщить вам об обстоятельствах ареста Марка. [30]Вам, наверно, уже известно, что провал произошел не по его вине?
— Но я хотел бы знать об этом поподробнее. В прессе писали лишь о факте ареста, но не о его причинах.
— Что касается причин ареста, то, к великому сожалению, «завалил» его свой…
— Как свой? — Питер даже поперхнулся.
— Да, вот так получилось. Предал его непосредственный помощник Вик. [31]Он многое знал о работе Марка и жил рядом в Бруклине, в районе нижнего Бей-Риджа.
— Я хорошо знаю этот район. Там проживает много скандинавов.
— Совершенно верно. Вик был родом из России, а прибыл он в Штаты через Финляндию.
— Но почему же он предал Марка? Он же его соотечественник?
— Потому что Вик оказался жалким плебеем, возомнившим себя патрицием. Пьяницей и бабником.
— Не понимаю, как Марк мог довериться такому человеку?
— Марк не допускал мысли о том, что ему в помощники могут прислать ненадежного и некомпетентного разведчика. А не верить Центру он не имел права.
— А что же Центр-то так обмишурился?
— Ничего не поделаешь… И в разведке бывают ошибки. В семье, как говорится, не без урода.
Питер задумался, глаза его сузились до крошечных щелочек.
— Передайте Центру, что Крогеры готовы вылететь в Нью-Йорк и принять участие в мероприятиях по ликвидации предателя. Скажите, что у меня есть надежные люди в том самом Бей-Ридже, где проживает Вик.
— Нет, Питер, вам с Лоной нельзя появляться в Штатах. Да и Центр, я уверен, не пойдет на проведение подобной акции. Судьба сама накажет предателя-подонка… [32]Да, чуть не забыл: при обыске в гостинице «Латам», где был арестован Марк, у него нашли вашу фотографию с надписью «Моррис и Леонтина».
Лицо Питера побледнело, но он тут же взял себя в руки и твердым голосом спросил:
— Что же нам теперь делать?
— Продолжать свою коммерческую деятельность и помогать Бену. Я уверен, что Марк вас не выдаст. Можете не беспокоиться, он найдет объяснение, как у него оказалась ваша фотография.
— Тем не менее это осложняет наше положение.
— Но ведь не секрет, что ФБР и до обнаружения этой фотографии несколько лет уже разыскивало вас.
— Но теперь-то, когда они уловили нашу связь с Абелем, ФБР, очевидно, предпримет все снова, чтобы найти нас? Может, надо что-то заблаговременно предпринять, чтобы обезопасить нас?
— Вашу связь с Абелем ФБР не сможет доказать, а сам Рудольф Иванович, я убежден, найдет надежное объяснение тому, почему у него оказалось ваше фото. Он сможет сказать, что сделал этот снимок, как и десятки других, для представления на конкурс или фотовыставку, в которых уже не раз принимал участие…
Питер, бросив взгляд на часы, предупредил:
— Смотрите не опоздайте на пароход.
Курьер, тоже посмотрев на время, воскликнул:
— Все верно! Мне пора. Через полтора часа мой пароход отплывает в Ленинград.
— Тогда пойдемте к остановке. Мне тоже сегодня надо возвратиться в Лондон. А для прикрытия поездки сюда нужно забежать в букинистический магазин и купить пару книг…
Вернувшись в отель, Питер прилег на кровать отдохнуть, но вскоре же заснул. В десятом часу вечера его разбудили ворвавшиеся в комнату сотрудники уголовной полиции: в связи с проникновением в гостиницу опасного преступника они потребовали предъявить документы, удостоверяющие личность.
— Пожалуйста, — как можно спокойнее и вежливее ответил Питер Крогер.
Пока полицейские разглядывали его билеты на самолет, Питер подумал: «Если они потребуют открыть атташе-кейс, то придется отвергнуть их притязания. В конце концов, я иностранец!.. А вдруг эти люди из МИ-5?..»
В этот момент один из полицейских поинтересовался целью его приезда в Брюссель.
— Цель была одна — купить книги для своего магазина, — хладнокровно ответил Питер.
Вежливо извинившись, полицейские вернули документы и покинули номер. Питер следом за ними вышел в холл и уселся в кресло, чтобы проследить, будут ли они заходить в другие номера гостиницы. И только после того как воочию удостоверился в этом, он вернулся к себе и начал собираться в аэропорт…
В Лондон он прилетел поздним вечером и сразу же позвонил Лонсдейлу, сообщив условной фразой о том, что атташе-кейс благополучно доставлен в Англию.
На другой день Гордон приехал в Руислип. Но Хелен встретить его не смогла — она была больна. Постучавшись, он вошел к ней в спальню. Увидев его, она обрадованно воскликнула:
— Как хорошо, что ты приехал! А я вот одна рассматриваю привезенные мужем «новые книги». [33]— И тут же совсем тихо добавила: — Послезавтра у меня пробный выход в эфир…
Гордон так же шепотом ответил:
— Ничего не понимаю! «Астра» еще не установлена, а уже назначен выход в эфир?!
— Вот ты сейчас и поможешь мне смонтировать ее.
— А с тобой-то что случилось?
— Простыла… Будь они неладны, эти лондонские дожди и туманы. Четвертый день валяюсь в постели. Вот только сегодня отлегло немного, но температура еще держится.
— И как же ты будешь работать на рации?
— Ногами, — засмеялась Хелен. — А если всерьез, то до послезавтра, я думаю, оклемаюсь.
— Мы с Питером очень надеемся на тебя, Лона! А сейчас позволь-ка взглянуть на твои «новые книги».
— Да ради бога! — Хелен собрала лежавшие на постели инструкции и протянула их Лонсдейлу.
Забрав их, он покинул ее спальню и направился на кухню, где Питер варил кофе.
Ознакомившись с правилами установки радиостанции «Астра» и выпив по чашке кофе, они спустились в бетонированный, выложенный изнутри красным кирпичом бункер и начали устанавливать новую радиостанцию. Провозились они с нею долго, а потом принялись за антенну и заземление. Делать это в комнате было чертовски сложно. По приставной лестнице они протянули антенну на чердак, а затем вывели ее на улицу. Не успев все довести до конца, Лонсдейл покинул дом Крогеров лишь под утро, а вечером снова приехал к ним, чтобы вместе с Питером настроить и опробовать работу приемопередающего устройства перед тем, как выйти Хелен на связь с радиоцентром.
Когда наконец все было закончено, Лонсдейл устало взглянул на Хелен, потом довольно улыбнулся и сказал:
— Уверен, что теперь вы успешно справитесь и без меня. Главное, не надо торопиться при записи цифровых групп и не комкайте интервалы между ними. При работе одно предплечье у вас должно быть горизонтально, в одну линию с рычагом ключа. Пальцы всегда расслаблены, и не забывайте о том, что запястье не должно лежать на столе. А на будущее запомните: непосредственно перед сеансом связи не рекомендуется брать в руки и переносить тяжеловесные предметы, так как мышцы предплечья, кисть и пальцы теряют в этом случае необходимую для четкой работы с ключом Морзе чувствительность. Об этом святом правиле я узнал при изучении полного курса Морзе.
— Меня больше всего беспокоит боязнь потерять ощущение времени, — заметила Хелен, с полным равнодушием глядя на лежавшие рядком поверх настольной скатерти кварцы, последовательно пронумерованные и приготовленные к работе. — Самое страшное, если я проявлю излишнюю медлительность и передача затянется на несколько минут больше положенного времени. Кстати, как долго можно вести ее, прежде чем тебя запеленгуют?
33
Инструкции к радиостанции. Опасаясь, что в доме могла быть установлена подслушивающая техника, разговор велся с применением различных условностей.