Люсинда сама написала его и отправила по адресу лондонского пристанища Гэрри на Хаф-Мун-стрит, но теперь тщетно высматривала среди гостей его белокурую голову.
— Вы должны отпустить его, если хотите, чтобы он вернулся, — заявила Эм. — Он точно как его лошади: можно привести к водоему, но нельзя заставить пить.
Итак, она его отпустила… даже не намекнув, как он ей нужен.
И пока он не вернулся.
Разодетая в блестящие василькового цвета шелка, с искусно уложенными вокруг лица локонами, Люсинда стояла возле дверей бального зала и оглядывалась по сторонам.
Они приехали не поздно и не рано, в зале уже собралось немало гостей, но он еще не был переполнен. Элегантные джентльмены беседовали со светскими матронами: вдовами и дуэньями, восседавшими вдоль стен. Их подопечных, в основном юных девиц, впервые вывезенных в свет, можно было узнать по светлым платьям пастельных тонов. Они мелькали повсюду. Более смелые болтали с юными ухажерами. Другие, позастенчивей, жались друг к другу.
— О, взгляните! — воскликнула Хетер, сжав руку Люсинды. — Вон там мисс Морли и ее сестра. Можно мне присоединиться к ним?
Люсинда улыбнулась издали оживленным мисс Морли.
— Конечно. Но найди нас, когда поговоришь.
Хетер ослепительно улыбнулась.
Эм ухмыльнулась.
— Мы будем там, — и она лорнетом указала на диван у стены.
Поклонившись, Хетер упорхнула. Очаровательное видение в бирюзовом муслине, с золотистыми, высоко поднятыми локонами.
— Смею сказать, хоть и сама выбирала, это платье очень ей идет, — объявила Эм и направилась к вышеупомянутому дивану.
Люсинда последовала за ней. Она уже собиралась грациозно присесть на парчовый диван, когда юный мистер Холлингсуорт появился рядом с ней в сопровождении более зрелого и гораздо более элегантного джентльмена.
— Добрый вечер, миссис Бэббакум. Счастлив видеть вас снова. — Мистер Холлингсуорт, с которым Люсинда познакомилась накануне, чуть не прыгал от возбуждения.
Люсинда пробормотала вежливое приветствие.
— Позвольте представить вам моего кузена лорда Рутвена.
Элегантный красивый темноволосый джентльмен изящно поклонился.
— Почитаю за честь познакомиться с вами, миссис Бэббакум.
Сделав реверанс, Люсинда встретила его взгляд и подавила недовольную гримасу, заметив оценивающий блеск в его глазах.
— Дорогая миссис Бэббакум, вы роза среди множества пионов, — высказал он свое мнение о юных красавицах, ленивым движением руки как бы отклоняя их прелести.
— Неужели? — Люсинда скептически подняла брови.
Лорд Рутвен упорно держался своего мнения, и, как быстро обнаружила Люсинда, его светлость был не единственным джентльменом, предпочитающим более зрелую компанию. Другие, в основном ему подобные, подходили и, не колеблясь, требовали, чтобы Рутвен представил их. Его светлость повиновался, лениво забавляясь. Вспомнив о своих обязанностях, Люсинда попыталась избавиться от них, но Эм, наслаждающаяся происходящим, лишь фыркнула в ответ и отмахнулась от нее.
— Я послежу за Хетер. Идите и развлекайтесь. Для этого балы и существуют.
После такого напутствия, рассудив, что Эм лучше знает, как следить за юными девушками на балах, Люсинда улыбнулась своим потенциальным поклонникам. Вскоре ее окружила целая толпа джентльменов, которых она мысленно отнесла к подобным Гэрри Лестеру. Они все, как один, были невыразимо обаятельны, и она не видела вреда в том, чтобы развлечься в их компании. Заиграла музыка.
— Позвольте пригласить вас на ваш первый котильон в столице, дорогая.
Люсинда повернулась и обнаружила протянутую руку лорда Рутвена.
— Конечно, сэр. С удовольствием.
Он улыбнулся.
— Нет, дорогая, удовольствие всецело мое. Вам придется найти другие слова.
Люсинда удивленно приподняла брови.
— Ничего не приходит в голову, сэр. А что бы вы предложили?
Его светлость повиновался с готовностью.
— С восхищением? На седьмом небе от счастья?
Люсинда рассмеялась. Они заняли свои места среди готовящихся к танцу.
— А как насчет «я так счастлива, что не могу выразить словами»?
Лорд Рутвен улыбнулся.
В течение всего вечера Люсинда пользовалась всеобщим успехом. Поскольку ее причислили к матронам, у нее не было бальной карточки, и она могла свободно выбирать партнеров из окружающих ее верных почитателей. Правда, их верность разбудила в ней врожденную осторожность. Если Рутвен казался слишком добродушным и апатичным, чтобы представлять опасность, глаза некоторых других сверкали более решительно.
Одним из них был лорд Крейвен, он поздно появился в зале, обвел взглядом поле боя с высоты верхней площадки лестницы и с плохо замаскированной решительностью направился к ней. Вынудив мистера Саттерли представить себя Люсинде, его светлость склонился над ее рукой в тот момент, когда зазвучала так легко узнаваемая прелюдия к вальсу.
— Дорогая миссис Бэббакум, смею надеяться, что вы сжалитесь над опоздавшим и окажете мне честь, подарив этот вальс.
Люсинда встретила прищуренный взгляд темных глаз лорда Крейвена и решила, что разумнее было бы пожалеть кого-нибудь другого. Она широко раскрыла глаза и вопросительно посмотрела на окружающих ее джентльменов.
Они немедленно пришли ей на помощь, охарактеризовав претензии лорда Крейвена как бесцеремонные и возмутительные, и предложили ей самой выбрать партнера. С тихим смехом Люсинда выдернула пальцы из цепкой хватки лорда Крейвена.
— Боюсь, вам придется участвовать в состязании, милорд.
Лицо его светлости вытянулось.
— А теперь посмотрим. — Люсинда улыбнулась своим кавалерам и уже собиралась одарить благосклонностью мистера Эмберли, который, несмотря на оценивающий взгляд, был настроен скорее просто развлечься, нежели пытаться ее соблазнить, когда вдруг почувствовала какое-то движение рядом.
Длинные сильные пальцы сомкнулись на ее руке, скользнув по обнаженной коже над перчаткой.
— Полагаю, вальс — мой, миссис Бэббакум.
Люсинда затаила дыхание. Повернулась — и увидела Гэрри. Их взгляды встретились. Его зеленые глаза были на удивление суровыми и странно напряженными. Люсинду охватил восторг, который она тщетно попыталась побороть.
Губы Гэрри изогнулись в улыбке, быстро превратившейся в гримасу, но он тут же спрятал ее, поклонившись. Когда он выпрямился, лицо его было невозмутимым.
— Послушайте, Лестер! Это чертовски несправедливо, — надулся мистер Эмберли. Остальные загалдели в том же духе.
Гэрри надменно поднял брови.
— Насколько я помню, дорогая, вы должны мне этот вальс. Я пришел получить долг.
— Вы правы, сэр, — наслаждаясь звуком его низкого голоса, проговорила Люсинда. Она прекратила борьбу и радостно улыбнулась. — Я всегда плачу свои долги. Мой первый вальс в столице — ваш.
Губы Гэрри дернулись, но он не улыбнулся. Он элегантно взял ее руку и положил на свой рукав.
Люсинда скосила победоносный взгляд на Эм, но ее наставница была скрыта кавалерами, недовольно поглядывавшими на ее неожиданного партнера.
Гэрри заговорил, только когда они закружились в вальсе:
— Насколько я понимаю, миссис Бэббакум, ваш опыт не распространяется на светское общество. Боюсь, что должен предупредить вас: со многими из джентльменов, претендующих сейчас на вашу улыбку, следует обращаться с величайшей осторожностью.
Люсинда, больше сосредоточенная на том, чтобы не ошибиться в движениях, чем на своих поклонниках, нахмурилась.
— Это очевидно. Видите ли, мне уже больше семи лет. И я не вижу причин, почему не могу развлекаться в их компании… Я не так юна, чтобы поддаться их обаянию.
Гэрри только усмехнулся. Целую минуту он раздумывал, стоит ли напугать ее более ясным предупреждением, затем отказался от этой затеи, вспомнив Джейка Блаунта из «Зеленого гуся». Ее не так-то легко испугать. Однако он не поощрял ее нынешнее окружение.