— Скоро, Джолифф. Очень скоро. — Последовала пауза. — Я нетерпелив.
Джолифф был наслышан о нетерпеливости этого человека… и обычных последствиях данного недостатка.
Он был в полном отчаянии. Но Мортимер слишком глуп, чтобы доверять ему эти новости.
Джолифф сосредоточил все свое внимание на женщине в темной ложе.
— Нам необходимо что-то сделать… вмешаться.
Он говорил скорее с самим собой, чем с Мортимером.
Но Мортимер услышал.
— Что? — он повернул к Джолиффу удивленное глуповатое лицо. — Но… я думал, что мы пришли к соглашению… нет необходимости в открытом вмешательстве… мы не должны ничего делать сами! — Он уже почти кричал.
— Шшш! — раздалось со всех сторон. Раздраженный, Джолифф схватил Мортимера за сюртук и поставил на ноги.
— Пойдемте отсюда. — Он злобно взглянул на Люсинду. — Я видел достаточно.
И он стал подталкивать Мортимера к выходу. Как только они достигли коридора, Мортимер обернулся и схватил Джолиффа за лацканы.
— Но ведь вы сказали, что нет нужды похищать ее.
Джолифф смотрел на него с отвращением и презрением.
— Я не говорю о похищении, — рявкнул он, освобождаясь. — Есть лучший способ достижения нашей цели. Идемте… нам необходимо посетить одну вечеринку.
Глава десятая
Когда утром в пятницу Эм села завтракать, она уже подумывала, не навестить ли ей Гэрри самой. Она не надеялась, что этот визит принесет какую-то пользу, но чувствовала себя крайне беспомощной каждый раз, как смотрела на лицо Люсинды. Вот и сейчас ее гостья, спокойная и бледная, рассеянно играла кусочком холодного тоста.
Эм удержала желание фыркнуть, наливая себе чай. Она сама была подавлена.
— Мы сегодня куда-нибудь едем? — Хетер уселась в дальнем конце стола, устремив огромные умоляющие глаза на Эм.
Эм искоса взглянула на Люсинду.
— Может, стоит передохнуть? Днем — прогулка в Гайд-парке. Вечером — бал у леди Галифакс.
Люсинда натянуто улыбнулась.
— В Гринвиче было так весело. — Хетер постаралась вложить в свои слова побольше уверенности. Лорд Рутвен организовал накануне поездку в обсерваторию, надеясь развеять Люсинду. Он и мистер Саттерли сражались героически, но все их усилия были тщетными.
— Лорд Рутвен был так любезен. Я должна послать ему записку с благодарностью, — сказала Люсинда.
Эм сомневалась, что лорд Рутвен оценит этот знак внимания. Бедняга выбивался из сил, но было совершенно ясно, что Люсинда едва замечает его. Нет, она не говорила о том, что занимает ее мысли. Ее самообладание было безупречным. Те, кто не знал ее раньше, ничего бы не заметили. Но те, кто знал, видели поверхностность ее улыбок, не достигавших теперь затуманенных более, чем всегда, и удрученно отстраненных глаз. Раньше она была естественно сдержанна, теперь казалось, что, даже находясь среди них, она удалилась в совершенно другой мир.
— Может быть, — отважилась Хетер, — поедем в музей? Мы еще не видели коллекцию мраморных скульптур лорда Элджина. Вы говорили, что хотели бы посмотреть.
Люсинда склонила голову.
— Может быть.
Хетер беспомощно посмотрела на Эм.
Эм покачала головой. Раньше она думала, что Хетер слишком юна, слишком неопытна, чтобы чувствовать молчаливую скорбь Люсинды. Но в последние дни поняла, что Хетер и видит, и понимает, но с юношеской уверенностью считает, что все как-нибудь уладится само собой. Теперь даже уверенность Хетер пошатнулась. Она тревожилась так же, как Эм, и от этого Эм беспокоилась еще больше.
Дверь открылась, Фергюс с серебряным подносом для визитных карточек и писем подошел к Эм.
— Почта, мадам. И только что посыльный вручил письмо для миссис Бэббакум. Он не стал ждать ответа.
Эм взяла белый запечатанный конверт и с болью отметила неожиданное напряжение, охватившее Люсинду. Одного взгляда на адрес хватило Эм, чтобы понять — не от Гэрри. Она беспомощно, без комментариев передала письмо Люсинде, стараясь не смотреть, как та ломает печать, как моментально гаснет осветившая ее лицо надежда.
Люсинда нахмурилась, читая короткое послание, и отложила его. Снова уставилась на свой тост, теперь совершенно остывший, а затем с едва заметным вздохом потянулась к чайнику.
Эм отбросила щепетильность.
? Ну?
Люсинда взглянула на нее, пожала плечами.
— Это приглашение на несколько дней в какой-то загородный дом.
? Чей?
Люсинда нахмурилась.
— Не могу припомнить эту даму. — Она отпила чаю и взглянула на записку. — Леди Мартиндейл из Астерли-Плейс.
— Мартиндейл? — Эм начала хмуриться, но вдруг лицо ее прояснилось. — О, это Маргерит, дочь Эльмиры, леди Астерли. Должно быть, она помогает матери. Но ведь это чудесно! То, что надо! Немного свежего воздуха и светских развлечений вам просто необходимо. Эльмира — одна из моих старейших подруг, хотя мы вечность не встречались. Значит, она еще дышит. Когда прием?
— Начинается сегодня… но приглашение только для меня.
Эм заморгала.
— Только для… — И она снова заморгала. — Ах, понимаю!
? Что?
— Только что вспомнила. Гэрри — близкий друг сына Эльмиры — Альфреда, лорда Астерли. Они неразлучны с Итона.
Люсинда снова потянулась к приглашению.
— Вот как?
— В самом деле. — Глаза Эм засверкали. — Во всех шалостях вместе. — На минуту она погрузилась в свои мысли, затем взглянула на Люсинду, изучавшую приглашение. — Знаете, совсем не удивительно, что приглашены только вы. Я теперь вижу, как все это могло случиться: кто-то из гостей отказался в последнюю минуту и Эльмира попросила Альфреда заполнить брешь… А Альфред и Гэрри очень близки.
Чем больше Эм думала, тем больше убеждалась в том, что за этим неожиданным приглашением стоит Гэрри. Очень на него похоже: интриговать, чтобы заманить Люсинду в деревню одну, без наставников, поклонников и падчериц, и искупить свою вину вдали от заинтересованных глаз. Совсем в духе Гэрри.
Эм фыркнула.
Атмосфера за столом мгновенно изменилась. Вместо смирения, граничащего с угрюмостью, воздух просветлел от радостных размышлений, в разной степени отражавшихся на лицах трех дам.
Оттолкнув свою тарелку, Хетер облекла общие мысли в слова.
— Вы должны ехать.
— Безусловно, — согласилась Эм. — Мы с Хетер вполне способны несколько дней развлекать друг друга.
Люсинда, заметно оживившаяся, оторвала взгляд от приглашения.
— Вы уверены, что приличия позволяют мне ехать одной?
— В Астерли-Плейс? Конечно! — Эм отмахнулась от ее сомнений. — Вы же не юная девица, впервые выехавшая в свет. И вы там встретите множество знакомых, я не сомневаюсь. Приемы Эльмиры очень модны.
— Поезжайте, — перегнулась через стол Хетер. — Мне будет так интересно услышать обо всем. Может быть, в следующий раз нас всех пригласят.
Колебания Люсинды были чистым увиливанием от прямого ответа. Если есть хоть какая-то вероятность того, что приглашение организовал Гэрри, она должна ехать.
Люсинда распрямилась и глубоко вздохнула, к ней снова вернулась надежда.
— Хорошо. Если вы уверены, что можете справиться без меня…
Эм и Хетер шумно заверили ее, что прекрасно справятся.
После ленча Эм удалилась в маленькую гостиную. Опустившись на диван, она удовлетворенно огляделась, затем, сняв комнатные туфли, откинулась на подушки, закрыла глаза и облегченно вздохнула. И сама удивилась: не слишком ли рано она упивается успехом?
Эм погрузилась в мечты о будущей свадьбе, о белом тюле и конфетти, когда щелчок дверного замка вернул ее к действительности.
Что это Фергюс позволяет себе?
Приготовившись устроить дворецкому взбучку, она повернула голову… и увидела Гэрри.
Эм замигала и открыла рот… затем заметила белый цветок в петлице Гэрри.
Он носил бутоньерки только на свадьбы.
Заметив, к чему приковано внимание тети, Гэрри внутренне скривился. Надо было снять бутоньерку. Но он одевался с безмерной тщательностью, и в тот момент этот штрих показался ему необходимым.