— Некоторые предметы придется заменить, но большая часть мебели кажется достаточно крепкой, — заметил Гэрри, не сводя глаз с Люсинды.
— Достаточно крепкой? — Люсинда отбросила чехол, обнажив тяжелую крышку старого дубового буфета. — Слабо сказано. Это прекрасная мебель… и кто-то сумел сохранить ее в отличном состоянии.
— Миссис Симпкинс. Экономка. Вы скоро с ней встретитесь.
Опустив чехол, Люсинда прошла к одной из двух открытых застекленных дверей и выглянула. Окна выходили на веранду, огибавшую столовую и обе гостиные, как она вскоре убедилась.
Стоя перед окнами гостиной, глядя на лужайки с клумбами с распустившимися цветами, Люсинда вдруг почувствовала свое родство с этим домом, ей казалось, что она, как и все эти растения, вросла в эту землю. Она не сомневалась, что смогла бы здесь жить… и растить детей… и наслаждаться счастьем.
— Все три комнаты для приемов переходят одна в другую, — Гэрри показал на раздвижные панели, отделяющие гостиную от столовой. — В результате получается помещение, достаточное для проведения бала.
Люсинда прищурилась.
— Неужели?
Сохраняя невозмутимость, Гэрри кивнул и жестом предложил ей пройти дальше.
— Утренняя гостиная. Комната для завтраков.
Он вел ее через приветливые, пока пустые и гулкие комнаты, освещенные солнечным светом, льющимся через окна с ромбовидными оконными переплетами. Люсинда заметила, что, хотя деревянные панели уже начищены, оштукатуренные стены еще не оклеены.
— Осталось лишь отделать интерьер, — сообщил Гэрри, ведя ее по короткому коридору, бегущему из большой комнаты, которую он назвал своим кабинетом-библиотекой. В той комнате книжные полки были освобождены от книг и отполированы до блеска, груды томов в полной готовности ожидали возвращения на свои места. — Но фирма, к которой я обратился, начнет работу только через несколько недель… достаточно времени, чтобы принять необходимые решения.
Люсинда подозрительно посмотрела на него, но не решилась задать наводящий вопрос. Просторная элегантная комната в конце коридора выходила в сад, в широкие окна заглядывали розы. Гэрри посмотрел по сторонам.
— Я еще не решил, как использовать эту комнату.
Люсинда не обнаружила здесь мебели. Ее взгляд остановился на новых полках, украшавших одну из стен. Они были широкими и незастекленными — очень удобно для бухгалтерских книг. И окна большие, светло — очень удобно для расчетов и работы с корреспонденцией.
Ее сердце забилось в странном ритме.
— Неужели?
— Хм… — Он задумчиво показал на дверь: — Пойдемте… я представлю вас Симпкинсам.
Подавив возглас нетерпения, Люсинда позволила ему отвести себя в нижний коридор за обитую сукном дверь. Здесь она заметила первые признаки обустроенной жизни. Кухня была безупречно чистой, на стене сверкали кастрюли, в центре возвышалась современная плита.
Пожилая пара, сидевшая за рабочим столом, быстро поднялась, испуганно уставившись на Люсинду.
— Симпкинс — доверенный слуга, мастер на все руки, в общем, присматривает за домом. Он — племянник дворецкого в Холле. Миссис Бэббакум, Симпкинс.
— Мэм, — низко поклонился Симпкинс.
— А это миссис Симпкинс, повариха и экономка — без нее мебель давно бы погибла.
Миссис Симпкинс, полногрудая розовощекая матрона внушительных размеров, присела в реверансе перед Люсиндой, не сводя негодующего взгляда с Гэрри.
— Да… и если бы вы предупредили меня, господин Гэрри, вас бы уже ждали чай и лепешки.
— Как вы можете догадаться, — спокойно вставил Гэрри, — миссис Симпкинс была когда-то младшей няней в Холле.
— Да… и я прекрасно помню вас в коротких штанишках, молодой господин, — нахмурилась миссис Симпкинс. — Теперь прогуляйтесь с леди чуть-чуть, а я поставлю чайник. Когда вы вернетесь, в саду будет накрыт чай.
— Я бы не хотела затруднять вас…
Страдальческий вздох Гэрри оборвал заявление Люсинды.
— Не знаю, как вам сказать, дорогая, но Марта Симпкинс — тиран. Лучше грациозно подчиниться. — С этими словами он взял ее за руку и повел к двери. — Я пока покажу миссис Бэббакум верхние комнаты.
Люсинда обернулась, чтобы улыбнуться Марте, и Марта в ответ восторженно просияла. Лестница вела к короткой галерее.
— Здесь нет никаких фамильных портретов, — сказал Гэрри. — Они все висят в Лестер-Холле.
— Там есть ваш портрет?
— Да… но едва ли сходство большое. Мне было восемнадцать лет.
Вспомнив откровения леди Колби, Люсинда воздержалась от комментариев.
— Это хозяйская спальня. — Гэрри распахнул двери в конце галереи, ведущие в большую комнату с эркером. Стены, наполовину обшитые деревом, мягко блеснули. Люсинда с любопытством огляделась: резной камин, необычно большой; громоздкое сооружение в центре, покрытое неизбежными чехлами. Люсинда покорно проследовала за Гэрри в смежные гардеробные. — Боюсь, — заметил он, когда они вернулись в главную спальню, — что в Лестершэле нет отдельных спален для мужа и жены. — (Люсинда вопросительно взглянула на него.) — Конечно, это не должно волновать вас.
Он облокотился об оконную раму, невозмутимо игнорируя выжидательный взгляд Люсинды. Она хмыкнула и переключила внимание на зачехленное чудовище.
— Кровать с балдахином, — решила она и, приподняв чехол, заглянула в темную пещеру. Кровать с витыми столбиками и балдахином была задрапирована парчой. — Огромная.
— В самом деле. — Гэрри следил за ее действиями. — И у нее давняя история, если верить всему, что рассказывают.
— Чему именно?
— Говорят, что кровать, как и дом, берет начало в елизаветинских временах. Ею пользовались все новобрачные дома Лестеров.
Люсинда сморщила нос.
— Меня это не удивляет.
Она опустила чехлы и отряхнула руки.
— Само по себе — конечно. — Он оттолкнулся от окна и подошел к Люсинде. — Но в изголовье укреплены медные кольца. — Его лицо приняло задумчивое выражение. — Очень возбуждают воображение. — Взяв Люсинду под руку, он повел ее к двери. — Напомните как-нибудь, чтобы я вам показал.
Люсинда открыла рот, но тут же его закрыла и позволила вывести себя в коридор. Она еще размышляла о медных кольцах, когда они достигли холла, в который выходило несколько спален для гостей.
— Эта лестница ведет на верхний этаж. Там детская и комнаты Симпкинсов.
Детская оказалась просторным помещением из пяти комнат, занимавшим половину этажа. Низкие окна спален должны были быть очень удобными для малышей.
— Спальни для главной няни и домашнего учителя, спальни для их подопечных, мальчиков и девочек, а это, конечно, классная. — Гэрри стоял в центре большой комнаты, с гордостью оглядываясь по сторонам.
— Эти комнаты очень просторные.
— Я счел это необходимым. Планирую большую семью.
Люсинда уставилась в его зеленые глаза, удивляясь, как он смеет так говорить с ней.
— Большую семью? — переспросила она, отказываясь обращаться в беспорядочное бегство. — И в этом отношении вы пошли в своего отца? — Она еще секунду выдержала его взгляд и отошла к окну. — Ваша цель, как я полагаю, три мальчика?
— И три девочки… Для равновесия, — добавил он в ответ на ее удивленный взгляд. Раздраженная собственной реакцией и странным мимолетным ощущением в животе, Люсинда усмехнулась. И снова огляделась.
— Даже для шестерых здесь достаточно места.
Она решила, что на этом тема закроется, но безнравственное поддразнивание не закончилось.
— Ах… но я думал оставить немного места еще для нескольких детей, которые могут появиться незапланированно, если вы меня понимаете. Появление на свет мальчика или девочки зависит в конце концов от воли судьбы.
Люсинда пристально смотрела в непроницаемые зеленые глаза и гадала, не шутит ли Гэрри. Но его едва уловимое напряжение оставляло ясное впечатление, что он действительно не шутит.