— И то, и другое, — Ильяз сел на кровать, также не сводя с меня взгляда.
— Если честно, ужасно, — я шмыгнула носом. — Отговорить принца жениться у меня не вышло, он просто не стал слушать. Все вокруг считают, что я должна радоваться. И отцу никак не сказать, что я не желаю этого брака. Он ведь расстроится, попытается повлиять на решение Сейтара, но только заработает себе проблем. А Валерий уже прикидывает, как выгодно быть магическим слугой самой королевы… И…
— Ничего, — Ильяз сел рядом, обнимая меня и успокаивающе гладя по плечу. — Я ведь обещал придумать что-то. И обязательно сдержу слово.
— То есть ты не сердишься, что я теперь чужая невеста? И даже не удивляешься? — я изогнула бровь.
— Я с самого начала предполагал, что Его Высочество выберет именно тебя. Слишком уж часто вы становились участниками различных инцидентов, сплетники только о вас и говорят.
— И всего только один раз! К тому же это ничего не значит. Наоборот, на озере я скорее старалась привлечь внимание Данэля, а что принц кинулся меня спасать, так это целиком и полностью его инициатива, — мгновенно вскинулась я.
— Тш-ш, я ни в чем не обвиняю тебя. Просто хочу сказать, что принц всего лишь пожелал видеть своей спутницей самую красивую, искреннюю и пылкую девушку, — мягко улыбнулся водник.
— Ну, там еще были Амиса и Миррайн. Амиса очень хорошенькая, а Миррайн хоть сейчас на трон сажай, тщеславия и гордости у нее еще на пятерых хватит, — стараясь не радоваться слишком откровенно, заметила я.
— Они все равно не сравнятся с тобой, — Ильяз заправил мне выбившийся локон за ухо.
— Ты же их не видел, — запротестовала я.
Впрочем, возмущалась я скорее для того, чтобы получить еще один комплимент. Все же теперь Ильяз еще больше нравился мне. В то время, когда принц откровенно пугал меня, рядом с водником я чувствовала себя необыкновенно уютно.
— А мне и не нужно. Я просто знаю, — шепнул он.
— Спасибо тебе. За все. Только теперь нам точно нельзя видеться. Не хватало еще, чтобы из-за наших отношений ты оказался под угрозой, — на глаза навернулись слезы, и я часто заморгала. — Так что сейчас я пойду гулять, а ты вернешься на занятия.
— Все будет хорошо, — перед тем, как выйти, Ильяз поцеловал мне руку и ободряюще улыбнулся.
Не сдержавшись, я стукнула по подушке кулаком, в очередной проклиная дурацкий королевский указ, из-за которого моя жизнь в очередной раз полетела под откос. И зачем я только послушалась тогда Валерия? Лучше бы в кунсткамеру его сдала!
Понимая, что мысли «что бы было, если» могут свести с ума, я решила не затягивать с прогулкой. Правда, сначала пришлось выслушать массу полезных рекомендаций от целительницы, а потом ждать, пока она убедит карателей, что свежий воздух пойдет мне на пользу.
В правдивости утверждения я убедилась, как только оказалась под открытым небом. Сразу стало легче дышать, и настроение медленно поползло вверх. Люди если и узнавали меня, то не спешили бросаться за автографами, вместо этого предпочитая наблюдать издалека.
Зато ювелир, в лавку которого я зашла просто полюбоваться украшениями, вручил мне особо приглянувшиеся изумрудные сережки, заверив, что денег с меня не возьмет и лучшей платой станет, если я надену их на свадьбу.
Не став разочаровывать торговца, я забрала коробочку и, решив ловить удачу за хвост, отправилась по следующим лавкам с драгоценностями. Увы, следовать примеру ювелира другие купцы не стали, требуя всю сумму и совершенно не реагируя на предложения о скидке.
В итоге, скоро у меня кончилась наличность, а вместе с ней пропало всякое желание ходить по рынку. В самом деле, какое удовольствие примерять платье и заглядываться на рубиновое колье, если купить его все равно нельзя?
Вот только возвращаться в университет хотелось еще меньше. Дороги я не выбирала, пристраиваясь то в след одному прохожему, то другому, а потому, оказавшись в парке, сильно не удивилась.
Весной, когда вся природа оживала или осенью, когда деревья наряжались в золотые наряды, здесь должно было быть очень красиво, но зимой полюбоваться оказалось решительно не на что. Наверное, именно поэтому и людей в парке гуляло так мало. Несколько маленьких детей с мамами смотрели на замерзший пруд, ребята постарше лепили снеговика, и одна влюбленная парочка рисовала на снегу.
На душе стало муторно. Вновь накатила тоска. Сейчас я чувствовала себя как никогда одинокой и брошенной всеми. Может, это и было не так, но плохое настроение подкидывало одну грустную мысль за другой.