– К себе её возьму. Попрошу выделить комнату на третьем этаже, рядом с другими горничными. Там и у нас на виду постоянно будет,и ваши гвардейцы, если что, чужих охотников за развлечениями отвадить смогут на раз.
– Да, ребята у меня там поставлены знатные! Лучшие из лучших. Мимо них и муха не пролетит, не то что соблазнитель залётный! – явно воодушевился открывшимися перспективами Крэйн, судя по всему, всерьёз обеспокоенный сохранением девичьей чести и доброго имени своей любимой сестры.
А мне только того и надо было. Даже напрягаться не пришлось, подводя разговор к нужной мне теме. Он сам на эту тропку свернул, чем я и не преминула воспользоваться.
– Сомнений нет, гвардейцы ваши дело своё знают, да вот только… – начала издалека,и даже делать вид не пришлось, будто не знаю, как лучше к щекотливому вопросу подступиться.
А потом рукой махнула мысленно: будь что будет! И пошла напрямки. Только перед этим ненавязчиво так подхватила капитана под ручку, - и как только наглости набралась! – уводя его чуть в сторону от входа в оружейную. А остановившись под сенью стоящего в углу раскидистого дерева чайной розы, доверительно, совсем как он сам недавно, понизила голос, нагнетая таинственность атмосферы.
– Видите ли, в чём дело, капитан… прошлой ночью произошло нечто, это заставило пошатнуться мою уверенность в неподкупности наших доблестных стражей. Я ни в коей мере не хочу ставить под сомнение честность ваших подчинённых или жаловаться на то, что они плохо выполняют свою задачу, но признаться, я в замешательстве, как подобное могло случиться, если они охраняли вверенный им участок со всем тщанием.
Моей неуверенной и крайне размытой «прелюдии» вполне хватило для того, чтобы Алан Крэйн нахмурился, впиваясь в моё лицо испытывающим взглядом. При этом он еще склонился чуть ниже, упершись рукой в стену над моей головой, от чего я почувствовала себя загнанной в угол мышью. Но отогнав желание поёжиться и сбеҗать oтсюда, лишь спокойно взглянула ему в глаза.
Мне скрывать было нечего, а вот компетентность его гвардейцев сейчас ставилась под вопрос. И, как начальник охраны дворца, он должен был принять незамедлительные меры по прояснению этого момента. К чему капитан, собственно,и приступил.
— Не могли бы вы выражаться чуть более конкретно, мисс Надин. Я всё еще не понял суть проблемы. Но уверяю вас, сделаю всё возможное, чтобы недоразумение, случившееся ночью, разрешилось. Если оно действительно имело место.
Χорошая попытка перевалить всё на мою мнительность. Но увы, фокус не удался. Я в своей правоте была уверена на все сто. И разрешить сложившуюся проблему жаждала ничуть не меньше. Поэтому со всей обстoятельностью поведала о том, чему стала свидетельницей накануне. Причём начала издалека с попыток неизвестного устроить саботаж, перессорив между собой иномирянок во время моего отсутствия. Особо упомянув, что приглашённый на «место преступления» мэтр Корнелиус, к всеобщему удивлению,так и не смог найти виновника, удивительным образом не оставившего никаких следов своего пребывания даже на магическом плане.
А закончила результатами недавней засады и выдачей имени злоумышленницы, посмевшей вторгнуться в особо тщательно охраняемое крыло с иномирными гостьями. Умолчала лишь о присутствии там же Катерины, списав бегство Роксаны на случайно услышанные шаги в коридоре и голоса, из-за чего она так и не уcпела осуществить очередную задуманную гадость.
Крэйн слушал, не перебивая, но с каждой минутой становясь всё более хмурым. Создавалось впечатление, что я со своей «интригой» влезла куда-то в совершенно не касающиеся меня дела. Может, всё дело в знатности рода, которому я, пусть и неофициально, но всё же посмела предъявить обвинение, роняющее их фамильную честь? Или же в чём-то ином? Я не знала.
Но последовавшее после окончания моего рассказа длительное молчание заставило ощутить себя, мягко говоря, не слишком комфортно. Да какое там! Я была готова поддаться панике, - а ну как меня сейчас прикопают где-нибудь в саду, как ненужного и опасного свидетеля?! – но из последних сил старалась удерживать на лице спокойное выражение. Что давалось совсем нелегко под тяжёлым, пронизывающим взглядом ставшего вдруг очень опасным мужчины.