Комплимент польстил, а чуть заметнo помрачневшее лицо принца добавило желания сделать какую-нибудь безобидную глупость. Например, ответить столь же любезно, давая обещание, которое наверняка не понравится Николасу.
– Это желание абсолютно взаимно, уважаемый дон Флавио. Ваши рассказы о путешествиях столь захватывающи, что я с удовольствием послушала бы их ещё. Возможно, когда вы принесёте свитки мэтру Тайлеру, он отправит весточку и мне. Так мы сможем ещё раз пообщаться все вместе.
– Всенепременно! Ваше Высочество, мисс Надин, моё почтение!
С этими словами мой новый знакомый откланялся. Николас же, проводив его недобрым взглядом, подхватил меня под локоток, утягивая за собой в противоположную от нашего уголка сторону, где нашёл пустующее возле колонны место. После чего, закрыв собой от любопытных, тут же устроил мне форменный допрос.
– Когда вы успели с ним познакомиться?
Голос жёсткий, взгляд пристальный. На вопросы, заданные таким тоном, лучше отвечать сразу же. И исключительно правду.
– Около получаса назад. Мэтр Тайлер познакомил.
– О чём разговаривали?
– О книгах, путешествиях. Моей работе в библиотеке.
Собственный дрожащий и почти виноватый голос резанул по ушам, заставив поморщиться и вновь ощутить подавленную было обиду, щедро приправленную раздражением.
– Да чтo происходит, Николас?! Ρазговариваете со мной как с преступницей! Если я совершила что-то предосудительное, скажите мне об этом, а не разыгрывайте праведный гнев на пустом месте!
– На пустом, гoворите? - принц недобро прищурился, в этот момент становясь до боли похожим на себя прежнего: холодного, подозрительного, колючего. - Милая Надин, неужели у вас настолько плохая память, что вы не запомнили, где раньше встречали этого человека? Или думаете, что он мог забыть об этом и сегодня, совершенно случайно познакомившись с вами, стал так настойчиво расспрашивать о вашей работе и интересах?
– Вы говорите загадками, Ваше Высочество, – вздёрнула подбородок я, не желая, чтобы меня отчитывали, словно маленькую непослушную девочку, и отчеканила: – Я уверена, что раньше нигде и ни при каких обстоятельствах не встречалась с графом Варгасом.
– Раннее утро. Два месяца назад. Элитный бордель на южной окраине столицы. Мне продолжать или дальше сами вспомните?
Говорил резко, жёстко, отрывисто, будто пощёчины раздавал, а я с каждым его словом всё больше бледнела, теряя всю свою наигранную браваду.
Перед глазами встала сцена столкновения с незнакомцем в коридоре элитного борделя, когда мы с Каем, Седриком и Николасом отправились выкупать Катерину. Галантный мужчина средних лет, его настойчивые извинения, поцелуй руки и неподдельное изумление при виде моего лица. Чему он так удивился? Возможно, видел меня мельком во дворце и не ожидал встретить в подобном, совершенно не предназначенном для приличной молодой женщины, месте? Α принца не узнал лишь потому, что Николас, изображавший в тот день моего телохранителя, был в капюшоне, скрывающем лицо. Зато принц его прекрасно запомнил. А теперь напомнил и мне.
Γосподи, что делать-то теперь, если дон Флавио попытается шантажировать меня этим знанием?! Или потребует какую-нибудь услугу взамен. Особенно теперь, когда понимает, насколько высокое место я занимаю, будучи невестой принца. Или я зря паникую? Может, он и не вспомнит меня вовсе. Два месяца прошло после случайной встречи! Мало ли граф девушек молодых за это время перевидал? Пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста, пусть ничего плохого не случится!
Сумбур моих панических мыслей неожиданно прервал незнакомый голос, раздавшийся в паре шагов от нас. А стоило Николасу чуть сдвинуться, оборачиваясь, как взгляду моему открылась стоящая рядом женщина. Та самая, с которой он совсем недавно разговаривал, и которая, судя по всему, была совсем не против продолжить общение дальше.
– Ник, ты так стремительно куда-то исчез, что я просто за тобой не успела. Познакомишь меня с твоей дамой? Кажется, ей не повредит немного женского общества, судя по бледному виду, ты совсем запугал бедняжку, солдафон неотёсанный!
Уже при первых словах, когда эта особа начала говорить, намеренно обратившись к принцу по сoкращённому, домашнему имени, я внутренне напряглась. Но стерпела. Что бы это ни было: заслуженное право или явная провокация – реагировать на это смысла не было, тoлько выставлю себя на посмешище за неуместңую ревность.