— От кого прячется мисс Сеймур? — раздался за спиной насмешливый голос.
Робин вздрогнула. Кажется, она нашла того, кого долго и безуспешно искала. Она повернулась. Перед ней была небольшая пятиугольная комната. Напротив горел камин, бросая отблеск на лицо Патрика, сидящего на низком диване, покрытом пушистым покрывалом. Света не было, и комната производила немного мрачное впечатление, что не мешало ей выглядеть чрезвычайно уютно. На стенах висели ковры, хотя во всем доме их не было. Но у Робин не было времени оглядываться, чтобы рассмотреть все получше. Прямо перед ней сидел Патрик, и она внезапно растерялась, оказавшись лицом к лицу с тем, кто был ей так необходим.
— От гостей, — пролепетала она, когда молчание слишком затянулось.
— Неужели? Разве тебе не весело с ними? — Патрик отвернулся от нее и посмотрел на огонь, пляшущий в камине. Обычно это зрелище очень его успокаивало, но сейчас присутствие Робин мешало сосредоточиться. Ему хотелось, чтобы она исчезла так же внезапно, как появилась, и в то же время он был безумно рад видеть ее рядом. — Присаживайся, — сказал он, по-прежнему не поднимая глаз.
Робин послушно кивнула, подошла к диванчику и села на другой конец, как можно дальше от Патрика. Мысли путались в голове, так как шампанское еще не утратило своего возбуждающего эффекта. Робин казалось, что Патрика раздражает ее присутствие, но она не могла заставить себя пробормотать слова извинения и уйти. Ей хотелось оставаться с ним как можно дольше. Гул праздника почти не доносился до них.
— Как здесь тихо, — произнесла Робин, чтобы хоть что-то сказать.
— Да, — эхом откликнулся Патрик. — Неужели тебя не тянет туда, где веселее? — Он впервые открыто посмотрел на нее.
— Я хочу остаться с тобой, — машинально ответила Робин и сама испугалась своей смелости. Вот она и призналась в самом сокровенном. Хорошо, что он воспринял ее слова как очередную любезность.
— Ты не обязана. — Он возвращался к тому тону, который оскорблял Робин в начале их знакомства.
Девушку неожиданно охватила волна гнева.
— Патрик, ты полный дурак! — устало сказала она.
Ну почему она должна все ему объяснять? Неужели так тяжело догадаться, почему она сейчас рядом с ним? Он зациклился на своей болезни и не замечает ничего вокруг. Я заставлю его открыть глаза, упрямо решила она. Если он не может встать и сделать первый шаг по направлению к ней, она переступит через себя и сама шагнет вперед. И будь, что будет. Пусть он с презрением отвергнет ее, любая боль будет лучше тех мук, которые Робин испытывала сейчас.
— Теперь меня еще и оскорбляют. — Патрик пожал плечами. — В мой день рождения.
— По-моему, ты забыл, что сегодня твой день рождения. — Робин не собиралась миндальничать с ним. — Ты скрылся здесь ото всех и предаешься унынию. Это не самый лучший способ отмечать праздник.
— Это мой праздник, и я делаю все, что хочу. Тебя никто не заставляет предаваться унынию вместе со мной. — И Патрик кивнул головой в сторону двери.
— Отлично. — Робин вскочила на ноги. — Я искала тебя по всему дому, хотела побыть с тобой… — Она запнулась и посмотрела на него глазами, полными слез. — Но если я тебе не нужна, я уйду. Ненавижу навязываться.
Она развернулась и почти побежала к двери. Робин было необходимо быстрое движение, чтобы удержаться от рыданий. Она не должна показывать ему, насколько ее задевает его равнодушие. Она представляла себе их встречу совсем по-другому. Что ж, пора выкинуть его из головы. Намерения Робин сделать первый шаг таяли под обжигающе презрительным взглядом синих глаз Патрика.
— Нужна, — услышала она за спиной. Робин замерла, ухватившись за ручку двери.
— Это бесполезно скрывать. Ты слишком дорога мне, чтобы я позволял тебе расстраиваться из-за меня. Ты очень нужна мне. — Последние слова Патрик произнес с отчаянием.
И Робин вдруг поняла, что руководило им, когда он отталкивал ее от себя. Он оберегал ее!
— Патрик! — Робин повернулась и медленно пошла обратно.
Он по-прежнему не смотрел на нее, но ей было все равно. Главные слова были сказаны, он признался в том, что она нужна ему. Остальное не имело значения. Она опустилась перед ним на колени и прижалась лицом к его ногам, укрытым теплым пледом. Его рука дотронулась до ее головы; он стал медленно поглаживать ее рассыпавшиеся волосы. Я люблю его. Как же я люблю его, думала она, наслаждаясь его прикосновениями.
— Неужели я что-то для тебя значу? — тихо спросил он.
Робин подняла глаза и посмотрела на Патрика. В его лице, склоненном над ней, было столько тепла и нежности, что у нее не нашлось слов. Она молча кивнула головой.
— Иди ко мне.
В мгновение ока Робин уже сидела рядом с ним, прижимаясь к нему всем телом, чувствуя его руку на своей талии. Я так долго мечтала об этом, неужели я не сплю? — пронеслось у нее в голове.
— Я не думал, что это возможно, — озвучил Патрик мысли Робин. Ему не давало покоя то же самое соображение. — Я ведь…
— Ты — чудо, — с убеждением сказала Робин, глядя в его бездонные глаза.
Патрик все еще не мог поверить в реальность происходящего. Сейчас он дотронется до нее, и она исчезнет, оставив щемящую боль в сердце. Но когда он почувствовал теплоту ее губ, которые со страстью ответили на его нежный поцелуй, волна счастья захлестнула его. Значит, желания все-таки исполняются…
Он прижал ее еще крепче, радуясь тому, что она послушно откликается на каждое его движение. Патрик целовал ее глаза, волосы, губы, чувствовал ее горячее тело рядом и забывал обо всех своих сомнениях и страхах. Желание внутри него росло и крепло, Патрик еле сдерживался, чтобы не наброситься на Робин со всей силой нерастраченной страсти. Он боялся напугать ее.
Робин сводила с ума его нерешительность. Она так долго его ждала, так сильно к нему стремилась, а сейчас не находила возможности выплеснуть свою любовь. И она решилась — оторвалась от его жадных губ и стала медленно расстегивать ворот его рубашки.
— Ты уверена? — осторожно спросил Патрик, хотя в висках бешено застучало, как только она коснулась его обнаженной шеи.
— Да, — прошептала она. К чему притворяться? Она хочет принадлежать этому мужчине вся, без остатка.
Это коротенькое слово прорвало плотину, сдерживавшую до сих пор их чувства. Отброшены смущения и предрассудки, комплексы и рассуждения. Они стали первобытными людьми, впервые открывавшими для себя таинство любви. Он был ее Адамом, она — его Евой. Они отбросили весь свой прошлый опыт, ибо выяснилось, что он не имел никакого значения. Они заново учились обладать друг другом, прислушиваться к каждому движению, внимать всем желаниям партнера. Они поняли, сколь велико наслаждение, даруемое любимым человеком. Они слились в единое целое, стали продолжением друг друга.
— Я люблю тебя, — шептал Патрик и по глазам Робин, горевшим как две звезды, видел, что в ее сердце тоже живет любовь.
— Я полюбил тебя с первого взгляда. — Патрик улыбнулся собственным воспоминаниям. Теперь, когда Робин лежала рядом с ним на диване, все страхи и опасения казались совершенно беспочвенными. — Знаешь, я боялся лишний раз взглянуть в твою сторону.
— Я тоже, — призналась Робин. — Ты выглядел таким суровым… И необычайно красивым. Но сейчас ты намного лучше, — добавила она, проведя рукой по его груди.
— Мне далеко до тебя. — Патрик с любовью посмотрел на нее. — Ты прекрасна.
— Теперь мы будем нахваливать друг друга, — рассмеялась Робин.
Патрик положил голову ей на грудь и вдыхал аромат ее кожи. На душе было спокойно. Он давно не испытывал такого умиротворения. Если бы можно было всю жизнь провести в этой комнате, не вставая с дивана. Чтобы можно было забыть о ней. — Патрик бросил ненавидящий взгляд в угол, где поблескивала спицами его инвалидная коляска.