У человека на другом конце линии, должно быть, замерзло ухо. Он откашлялся и просипел:
— Да, мэм, конечно, мэм. Видите ли, я не могу гарантировать, но в четыре у инспектора встреча здесь, в Ярде, так что в пять он вполне может оказаться в своем кабинете.
— Отлично. Пусть ждет моего звонка в десять минут шестого.
— Мэм, как ему передать… — Я даю отбой.
До пяти уйма времени. Надо как следует подготовиться к встрече с Лестрейдом и к визиту в Храм. Итак, в турецкие бани.
Меня вымачивают, выпаривают, выкручивают и выколачивают, меня напудривают и надушивают, маникюрят и причесывают, одевают в доставленные миссис Ку шмотки и осторожно, как куклу, выставляют на мостовую. Не хватает лишь пары афганских борзых.
Внимательно осматриваю сиденье такси, дабы предохранить чулки от зацепок, внедряюсь в машину.
— Скотленд-Ярд, пожалуйста. И попрошу вас подъехать не от Уайтхолла, а со стороны набережной.
— Как пожелаете, мисс.
Можно было бы, разумеется, попросить Майкрофта добыть более полный отчет о гибели Айрис Фицуоррен, и я даже размышляла над этим секунд пять. Я ввязалась в это дело сама, через своих друзей и не намерена была уступать его Холмсу, Я буду вести этот случай так, как сама считаю нужным.
Цель вечера — инспектор Джон Лестрейд, единственный знакомый мне служащий Скотленд-Ярда. Холмс контактировал с Лестрейдом неоднократно, работал с его отцом еще в те дни, когда жил на Бейкер-стрит. Два года назад Лестрейд вел дело о покушении на убийство мистера Ш. Холмса, мисс М. Рассел и доктора Дж. Ватсона. Как водится, мы с Холмсом распутали тогда это преступление, а Скотленд-Ярд пожал лавры.
К сожалению, дело Айрис Фицуоррен вел не Лестрейд. Впрочем, даже если бы и он, то вряд ли я могла бы рассчитывать, что он удовлетворит мое любопытство. Помня произведенное мною на него впечатление, я понимала, что, узнав о грозящей ему встрече с мисс Рассел, Лестрейд постарается ускользнуть через другой выход.
Впереди замаячила гнусная громада Скотленд-Ярда. Я постучала в стекло и показала водителю на ближнюю к реке сторону набережной. Он остановился под фонарем, вышел и подошел ко мне.
— Нам придется подождать здесь несколько минут. Я собираюсь перехватить знакомого, который вот-вот должен выйти, но… но я не могу выйти к нему навстречу. Понимаете? — Я посмотрела таксисту в глаза. Он понимающе улыбнулся, но, к моему удивлению, совершенно нормальной улыбкой, а не похабной ухмылочкой.
— Понимаю, мисс. Он вас не ожидает?
— Вы схватываете все на лету, друг мой. Да, он меня не ожидает. Не могли бы вы…
— Опишите мне его, чтобы я не ошибся.
Что-то в моем описании вызвало на физиономии шофера озадаченность. Возможно, указание на его рост. Или сравнение с хорьком и крысой. Так или иначе, он удовлетворился описанием и беззаботно зашагал к зданию. Лестрейд появился не в 5.15, как я ожидала, а в 5.20, очевидно, так и не дождавшись звонка от герцога. Водитель отделился от стены, глянул в мою сторону, ожидая подтверждения, и ринулся в атаку. Последующие кадры в титрах не нуждались, и в финале эпизода Лестрейд проследовал к машине под конвоем водителя.
Он пригнулся и выстрелил в меня пронзительным взором.
— В чем дело, мисс…
Тут глаза его округлились, он приоткрыл рот и запнулся.
— Бог мой, мисс Рассел… Не ожидал… Мистер Холмс… — Он выдернул голову из машины, оставив шляпу внутри, однако водитель не превратился в мистера Холмса, и озадаченный инспектор засунул голову обратно.
— Вас не узнать, мисс Рассел. Вы, э-э, сильно изменились.
Такая «острота зрения» была одной из причин невысокого мнения Холмса о королевской полиции. Впрочем, следует признать, что я действительно выглядела несколько по-иному.
— У вас есть причины для встречи?
— Я хотела бы угостить вас пивком, инспектор.
Эта щедрость богатой наследницы почему-то не вызвала у инспектора Лестрейда энтузиазма. Напротив, он помрачнел.
— С чего это вдруг?
— Или даже обедом, если у вас есть время.
— Зачем?
— Вы промокнете, оставаясь в таком положении, — нежно промурлыкала я.
Действительно, моросил мелкий холодный дождик.
— Да, вы правы. Однако мне пора домой.
— Только кружечку, инспектор. И вопрос-другой. У меня, кстати, тоже есть кое-какая интересная информация.
— О чем?
— По делу Айрис Фицуоррен.
— Я его не веду.
— Знаю.
— Почему тогда вы хотите рассказать это мне?
— Всего лишь одну кружечку, инспектор.
Усталость и нежелание пребывать в моем обществе боролись в нем с любопытством и присущей каждому полисмену жаждой информации. Наконец, решившись, инспектор с бдительной осторожностью влез в машину.