На обратном пути из леса Роман, Илья и Виталий слышат сирену. В городе бедствие. Горят окрестные леса. Огонь подошел к окраинам. И угрожает детскому санаторию.
Павел и Алла, превратив себя в амфибий, неуклюжих, обросших жиром, чтобы не замерзнуть, переправляют детишек через пролив на ближайший островок.
Но один корпус отрезан пламенем. И там Ольга.
Надо пробиться туда. Противопожарное тело требуется.
Придумывают его для Виталия. Больше некому.
Пусть будет кожа как у носорога.
Под кожей изоляция. Жир? Нет, лучше воздух. Подкожные легкие. И в них запас кислорода. Можно вообще не дышать ртом.
Толстенный, словно подушками обложенный со всех сторон, Виталий кидается в горящий дом. Главное, обещаю, что Ольгу он вынесет на руках. Но не обещаю, что Ольга полюбит его. По литературной традиции полагалось бы. Но 17-летним девушкам их сверстники кажутся такими детьми. Гелий нравится Ольге гораздо больше.
На рассвете, глотая горький дым чадящих головешек, обтекаемые амфибии и огнеупорные толстяки сидят в кабинете председателя горсовета.
Их благодарят за помощь. Предлагают работу и квартиры. Городу нужны люди с редкими талантами: огнеупорные, плавающие, как тюлени, выслеживающие по запаху... Лесные пожары, увы, не редкость, и всегда есть что выловить из воды.
Но кролики Инфанта жмутся, с отвращением глядят на свои жабры и огнеупорные подушки.
- Мы научные работники, у нас особое задание, - говорит Виталий.
Павел, всегда готовый прийти на помощь, предлагает приезжать по воскресеньям.
- Главное, детей лечить, - напоминает Алла.
Смотря где
- Ну и как вы решили, стоит овчинка выделки? - спрашивает Борис Борисович. Он сидит в кресле, прищурив глаза, а Гелий расхаживает из угла в угол. Не волнуется, энергия пышет.
- Не стоит, - говорит Ольга. - Человек должен быть человеком.
- А детишек лечить? - спорит Алла.
А Виталий говорит:
- Смотря где.
Это главные слова. Из-за них построен Инфант.
Среди вас, читателей, среди нас, писателей, есть любители простых решений: "да-нет", "плохо-хорошо". Но обширная природа не укладывается в такие рамки. И обширное открытие тоже.
Можно все это вместить в рассказ? Рассказ по размеру своему тянет к линейности. Взял чужую внешность, чужой ум не получил. Не надо! Вернул малышу здоровье. Надо! Получил дар превращений, сделался зверем и не можешь вернуть человеческий облик. Не надо! Прижми ученых, придумывающих невесть что.
"Надо-не надо" укладывается в рассказ.
Для "смотря где" нужен целый роман.
ППП и ПП
Страсти бушуют. "Стоит-не стоит". "Надо-не надо". Спор идет и в рабочее время, и в столовой. Юные кролики мыслят пока линейно, каждый видит одну сторону, свой личный опыт. И тут является Филипп с криком:
- Чуваки, нас продали! Все обман!
Филипп не был сегодня на занятиях, его положили в больницу. Но чувствовал он себя превосходно, синяки и раны исчезли чудодейственно. Филя скучал в пустой палате. И он сбежал. Побродил по парку, потом с заднего двора забрел в технический корпус. "Что стоишь, малый, помогай тащить!" крикнули ему. Филя подставил плечо... И постепенно, из разговоров монтажников узнал то, о чем читатель догадался с самого начала. Догадался?
Не было никаких превращений, не было поездки в Беломорск, не было стадиона, грабителей, наводнения и пожара. Были проекторы произвольных параметров - ППП. Проекторам давались "вводные": программа пожара, программа ограбления; параметры изображались на экранах. А кроме того, была еще приставка присутствия - ПП (я, автор, еще не сконструировал ее мысленно, но думаю, что Гелий сможет - он все может, человек с КПД 1200 процентов). И приставка ПП внушала зрителям, что они присутствуют на экране, принимают участие в событиях.
Филипп горевал и возмущался больше всех. Такие героические события вошли в его жизнь: выпытывали тайну, похищали, заперли, кровь выпускали, на смерть обрекли. На всю жизнь рассказывать! Все мираж. Привиделось, приснилось. Украли геройство у Филиппа.
- Вы нас продали! - крикнул он входящему Гелию.
И другие накинулись:
- Ложь! Аморально! Безнравственно!
- А что же вы хотели? - Гелий с трудом разобрался в мотивах крика. Хотели, чтобы вас, неопытных, непрактичных, кинули с опасным даром в гущу жизни? Да вы бы себя загубили и черт знает сколько напортили.
- Но зачем обман? - настаивает принципиальная Ольга.
- Не получается иначе. Нет искренности в переживаниях. В памяти хранится: "Это опыт, только опыт". Пробовали мы с научными сотрудниками. Подсознательно помнят об опыте. И просыпаются в минуту напряжения. Все время приходится набирать новичков.
Кролики продолжают шумно возмущаться. И тут раздается жалобный голос Ташеньки:
- Значит, мы не нужны больше?
И все замолкают. Страшнее всего отчисление, прощание с увлекательными опытами Инфанта.
- А это от вас зависит, - говорит Гелий. - Полноценными испытателями вы сейчас не можете быть. Но полно работы в технических корпусах. Филя видел их.
- И кролики станут ишаками, - подхватывает Филипп, уже улыбаясь.
- И это от вас зависит, - повторяет Гелий. - На чем остановитесь. В институте полно научной работы. Учитесь, станете такими же, как мы,
- Зубрами, - подсказывает тот же Филипп.
Но это уже другая книга о нелинейной фантастике. Первая - "Кролики Инфанта", вторая - "Зубры Инфанта". Восемь зубров, восемь отдельных новелл.
Характеры известны. А какие темы они выберут, можно представить себе. Я уже сделал прикидку.
***
Ну вот и все. Остается написать роман.
Начать можно так, например:
"Черное море бывает черным только ночью, Красное никогда не бывает красным, а вот Белое действительно оказалось белым. Было оно матовым, цвета чая с молоком, и у горизонта сливалось с таким же матово-молочным небом. И в этом мутном месиве темнели туши островов. Они были похожи на купающихся медведей, или быков, или динозавров..." Некоторое время я упражнял воображение. Не хватило на все острова...
Я обязательно напишу о нелинейной фантастике... в свое время. Я уже подал заявку на 1985 год.
А пока - рассказ о романе. "Диагональные", поддерживайте!