С сумкой в одной руке и со списком в другой Гриша пошел в магазин. Марина даже удивилась немного. Со стороны походил на нормального.
Когда Гриша скрылся за дверями магазина, она позвонила своим детям домой.
— Мамочка, а ты скоро вернешься? — спросила Валерия.
На правах старшей, она взяла трубку.
— А что-то случилось, доченька? Папа не справляется с вами?
— Ну, пельмени мы уже ненавидим, яичница — это отрава. Макароны под разными соусами мы еще едим, но нас надолго не хватит. А еще мы все чешемся!
— Господи, а чешетесь чего?
— Папа кладет в машинку слишком много порошка, а лишний раз полоскание поставить отказывается. Говорит, что и так нормально стирает.
— Наш папа в своем репертуаре, — проговорила Марина, — Лерочка, вы там продержитесь немножко, я постараюсь заскочить сегодня ненадолго, и надеюсь, что скоро совсем вернусь.
— Мама, мы тебя очень любим! Папу мы тоже любим, но уже не так.
Марина только улыбнулась в ответ, но разговор пришлось прервать, потому что в дверях магазина появился Гриша. Сумку ему нагрузили основательно, но видно было, что места в ней еще хватает.
До квартиры он не дошел, присел на лавочку у подъезда. Сумку поставил сбоку, а сам будто замер. Марина пошла навстречу.
— Гриша, ты как? — спросила она нормальным голосом, не будет же на улице кричать.
— Тяжело, Марина, — ответил он, — очень тяжело.
— Я понимаю, Гришенька, но жить-то как-то надо, — она присела рядом.
— Надо, — согласился он, — непонятно пока как, но надо.
— Гриша, пошли в квартиру, — предложила Марина.
— А можно я тут немного посижу? Подышать воздухом что-то захотелось, — он повернул к ней голову, — я потом сам дойду. Сумку надо будет разобрать, по местам все разложить. Но я посижу немного.
— Гриша, так может, я домой съезжу? — спросила Марина.
— Конечно, — кивнул Гриша. — Меня еще штормит, но понимаю, что надо выкарабкиваться.
— Ты не волнуйся, я завтра с утра приеду, — заверила его Марина.
Прокушенный палец Гриша рефлекторно засунул в рот, при этом с удивлением смотря в глубину сумки, которую распаковывал. На большой упаковке подгузников сидела маленькая собачка и облизывалась с самодовольным видом.
— Я тебя что, тоже в магазине купил? — спросил у собачки Гриша.
Ну, да, так ему и ответили. Он снова протянул руку к собачке, склоняясь к тому, что это галлюцинация. И даже прокушенный палец не мог в его состоянии служить доказательством реальности происходящего.
Когда он вошел в квартиру, его опять накрыло. Он с сумкой в руке простоял с полчаса. Понимание, что его тут не ждет любимая жена, пригвоздило к полу. И не отпускало, потому что Леночка больше никогда не скажет ему:
— Здравствуй, милый! Как прошел день?
По коридору еле прошел, потому что каждый шаг как-то был связан с прошлой жизнью. Замирал. Зависал. Умирал.
Дошел-таки до кухни, вообще не понимая, явь это или он так и продолжает стоять у порога.
Однократный секундный рык и щелчок мелких, и не менее опасных зубов в сантиметре от ладони, пустило по венам адреналин. Реальность подтверждена, а рука отдернулась сама.
— У-у, ты собака злобная!
Сумка завалилась набок, а когда Гриша ее поднял, собаки там не было.
Опять возникли предположения о галлюцинациях, но прокушенный палец кровоточил и дергал болью по нервам.
Сумку Гриша разобрал, и по местам все разложить сумел. Даже лег, правда, не раздеваясь. А потом снова были слезы, которые закончились полнейшей апатией. Стемнело.
— Сам ты собака злобная! — пауза продолжительностью минуты в три. — А что? Просыпаться никто не будет? И даже спрашивать, кто я и что случилось?
— А надо? — ответила Гриша, оставаясь на уровне сознания между сном и явью.
— Вообще-то, так принято, — заявил голос.
— А у меня — не принято, — спокойно проговорил Гриша. — Я ожидал чего-то подобного, просто не знал, в какой форме все произойдет.
— Так ты образованный! — в голосе проявились нотки радости. — Не надо будет время терять на объяснения и прочую чепуху!
— Почему же, объяснения — дело хорошее, — заметил Гриша, — а можно узнать, с кем имею честь?
— Слушай, ты мне нравишься! Во-во, тебе оказана великая честь явления меня! И да, меня зовут Нелли!
— А палец, зачем прокусила? — спросил Гриша, сложив два и два.
— Нет, а что мне нужно было делать, когда ты немытыми лапами ко мне лезешь? Розу тебе вручить?
— Собакам для этого голос дан, — ответил Гриша равнодушно. — Я не предполагал, что у меня в сумке находится что-то или кто-то, кроме покупок.