— Я буду работать с вами, — она говорила серьезно, чуть нахмурив брови, чтобы я сразу понял, что это деловой разговор.
Разумеется, мы разговорились. Да, она прилетела только сегодня. Да, она ни с кем здесь не знакома, и на Земле ее никто не ждет. Нет, ничем она не выдающаяся, таких много. Просто повезло, что попала на станцию — другие претендентки были ничуть не хуже.
А я блаженствовал. Она отвечала просто, открыто и через полчаса уже улыбалась на мои шутки. Она знала все, что нужно нормальной женщине.
Она не знала одного — всех этих бабских штучек.
Таких женщин не бывает — решил я. Обеденный перерыв закончился, и она спохватилась, что так и не получила задания на сегодня.
— Нелли, — было сладко выговаривать ее имя, — иди в контору. Получишь форму, инструктаж, а потом вернешься, я скажу, что делать.
Она улыбнулась и упорхнула.
— Как тебе наш новый наладчик? — радостно выговорил Квентин и хлопнул меня по плечу, подойдя сзади.
— Какой наладчик? — я еще не мог полностью прийти в себя после общения с девушкой моей мечты.
— Да ты только что с ним разговаривал, — хмыкнул Квентин.
— С ним? — я всё еще не понимал.
— Я имею в виду ту девушку. Это новый наладчик РНБ-751. Ребята постарались — выглядит как живой человек.
— Она — робот? — с трудом выговорил я.
Мой взгляд непроизвольно поплыл, я закрыл глаза и схватился за столешницу, чтобы ненароком не свалиться.
— Э-э-э, да ты совсем плох. Заработался. Пойдем провожу.
Квентин подхватил меня под локоть, приподнял и почти поволок к медицинскому боксу.
Наверно, я там всё же отключился. Потому что лекцию, которую мне монотонно читал Квентин, я начал воспринимать не с самого начала. Он ходил из угла в угол, что-то переключая на датчиках, внимательно разглядывал бессмысленные для меня цифры, характеризующие мою жизнедеятельность, и непрерывно бубнил:
«…Уже двадцать лет. А какие мозги у них — ты задумывался югда-нибудь? Конечно, видя наружность робота, любой скажет — это механическое подобие человека. Почти верно. Только мозг у них действительно человеческий. Живой. Клон обычного мозга младенца. Когда-то его мать разрешила проделать это со своим ребенком. А потом вступил в силу закон, позволяющий клонировать отдельные части тела человека. Ну, как было не воспользоваться этим? Роботостроение набрало обороты. На чистый мозг накладывали программу обучения, запаковывали в механическое тело и отправляли на работу. Быстро, рентабельно, качественно. А на девушку не смотри. Под тонкой кожей — механический скелет. Суть у нее осталась прежней…»
— Врешь ты все, — прохрипел я, — живая она.
— Твои проблемы. Я предупредил.
Квентин кивнул мне, что медицинское освидетельствование закончено и всё в пределах нормы, я встал и побрел на работу.
Мы стали встречаться с Нелли. После работы, в свободное время. На нашей станции обслуживать инженерные системы означает постоянно бегать куда-либо. Нет, разумеется, механической работой занимаются роботы. Но надо ведь еще понять — что делать и кому это поручить. В этом отношении Нелли была универсалом. Достаточно было определить круг проблем, и она находила оптимальное решение.
Я уже смирился, что она не человек. Откровенно говоря, мне было плевать на это. Я вел себя с ней, как с обычной девушкой, и она отвечала мне тем же. Наверняка во всем была виновата программа, установленная в ней. Но мне действительно было хорошо с Нелли. Действительно.
Мы гуляли по станции, за неимением садов и паркое, болтали, смеялись всяческим шуткам. Можно назвать это прогулками под луной, да только в окна отовсюду настырно лез Юпитер. Я даже преподнес ей как-то букетик цветов, сорванных в нашей оранжерее. За что получил персональный выговор начальника станции и его глубокое недоумение: «Цветы? Роботу?»
Для меня главным было общение. Я испытывал настоящее эстетическое удовольствие от наблюдения за неиспорченной женской душой, каковой ее воспринимал. А вы думали, что в женщине главное — тело?
И все же встречи были не так часты, как бы мне хотелось. На мои настойчивые и глупые просьбы переехать ко мне Нелли опускала глаза и говорила: «Ведь я же робот». И я не мог с ней спорить. Огорчался. Только дело отвлекало меня.
Все понимают — что такое метановый выброс. Они происходят постоянно, разной силы и направления. Попасть под него — дело случая. Объявляется метановая тревога, отключается наружное оборудование, станция переходит на внутреннее энергопотребление. Разумеется, все это происходит автоматически. Сигнал тревоги посылает датчик, определяющий увеличение количества молекул метана в ближнем пространстве станции. Это когда он работает.