Возле парохода по ровной морской глади шныряло бесчисленное множество пирог. В этих маленьких, узких лодочках сидели голые люди совершенно шоколадного цвета.
Они ловко гребли и управляли своими суденышками при помощи маленьких лопаточек. Некоторые из них стояли, протягивая в руках ожерелья и другие украшения из кораллов, коробочки, заполненные жемчужинами, разные затейливой формы красивые раковины и другие сокровища, добытые с морского дна. Они громко кричали, предлагая свой товар пассажирам.
На борт парохода их не пускали, но они все же придумали способ сбывать свой товар.
— Я хочу купить кусок коралла, — сказала Нэлли, увидя в руке одного из туземцев красивую ветку белого коралла.
— Сколько стоит? — обратился к нему по-английски Петя.
— Два доллара, — ответил тот.
— Давайте ему четверть цены, — посоветовал мальчику стоявший с ним рядом пассажир. — Они всегда запрашивают с приезжих.
— Хочешь пятьдесят центов? — спросил Петр.
— Доллар, — поднимая вверх один палец, отвечал канак.
— Нет, — решительно сказал Петр.
— Ну, давай, — согласился канак, видя твердость покупателя. — Бросай деньги в воду.
Петр на мгновение смутился.
— Бросайте, он догонит монету в воде и поймает, не дав ей опуститься да дно, — сказал стоявший рядом пассажир.
Петр вытащил из кошелька пятидесятицентовую монету и швырнул ее в воду. В тот же момент находившийся в байдаке мальчик лет двенадцати нырнул вслед за ней и исчез под водой.
Нэлли и Петр с любопытством следили за исчезнувшим в море пловцом. Прошло около полминуты, и вдруг он появился на поверхности воды, тряхнул своей черной головой и, улыбаясь пассажирам, высоко поднял вверх руку, доказывая монету.
Байдарка подплыла к самому пароходу, и при помощи длинной бамбуковой палки, купленная ветка коралла, величиной с руку ребенка, была подана канаком покупателю.
К каждой байдарке на двух поперечных жердях подвязаны длинные бревна.
— Скажите, пожалуйста, — обратился к пассажиру Петя, — зачем к каждой байдарке на двух поперечных жердях подвязаны длинные бревна?
— Это для того, чтобы байдарки были более устойчивы на воде и не могли перевернуться. Ведь они легки, как ореховая (Скорлупа, и без этого бревна все время кувыркались бы.
Долго любовалась Нэлли, как плавали и ныряли канаки.
Пассажиры швыряли в морскую пучину самые мелкие медные деньги, и ни одна из монет не пропала, все они были выловлены маленькими ловкими пловцами.
Иногда канакские мальчики находились под водой больше одной с половиной минуты и наконец выплывали, держа в руке или в зубах свою добычу.
Вдали на низменном берегу острова, правее города Гонолулу, горделиво вытянув длинные, прямые стволы, покрытые косматыми шапками густой тёмно-зелёной листвы, виднелся огромный лес гигантских кокосовых пальм. За ним возвышалась желто-бурая остроконечная гора, склоны которой спускались к морю.
— Совсем как декорация в театре, — сказала Нэлли. — Гора эта будто не настоящая, а нарисованная.
— Эта гора называется алмазной, — заметил один из пассажиров, услышав замечание девочки.
— А я назвала бы ее рубиновой, — отвечала Нэлли, — так как она больше похожа на рубин, чем на алмаз.
— Почему ее называют алмазной, когда она красного цвета, мистер? — спросила девочка пассажира.
— Видите ли, — отвечал тот, подойдя к больной, — раньше эта гора была такой же огнедышащей, как и все большие горы этого острова. Вулкан ее уже давным-давно потух, а потому первые исследователи Гавайских островов могли спуститься в его кратер. И вот на значительной его глубине они наткнулись на богатые залежи алмаза. С тех пор гора эта и получила название алмазной,
— А что за белые постройки да ее вершине? — спросила Нэлли.
— Это форт Руджер, построенный американцами. На нем имеются батареи с очень дальнобойными пушками, казармы для солдат и радиостанция. А вон там, вдали, на синеющих вершинах других гор также видны беленькие точки, так это еще один форт— Армстронг; его пушки охраняют вход в Гонолулскую гавань. Из всех Гавайских островов только остров Оагу сильно укреплен, — добавил он.
В это время к больной подошел доктор Браун. Он заботливо справился о ее здоровье, выслушал пульс, внимательно заглянул ей в глаза и сказал;
— Вы у меня молодец. Завтра я заеду к вам на новоселье. Не бойтесь простуды и не кутайтесь так, не нужно. Здесь простуды не бывает. Спите на воздухе: он теперь будет для вас единственным лекарством.