ОФИЦЕР. Грамота его величества короля.
ГОТЬЕ (вставая, удивленно). Короля? (Берет грамоту.)
ОФИЦЕР. Господа, король, наш повелитель, решил никого не принимать по окончании совета. Можете разойтись.
ГОТЬЕ (читает). «Означенной грамотой жалуем сиру д’Онэ управление графством Шампанским…» Мне – управление целой провинцией!.. «Повелеваем завтра же покинуть Париж и отбыть в Труа…» Мне – покинуть Париж!
РАУЛЬ. Поздравляем вас, сир д’Онэ. Вам воздали должное: королева не могла сделать лучшего выбора.
ГОТЬЕ. Поздравляйте сатану с тем, что из архангела он стал владыкой преисподней. (Разрывает приказ.) Я не поеду! (Придворным.) Разве король не повелел всем разойтись?
РАУЛЬ. А вы?
ГОТЬЕ. Я остаюсь.
РАУЛЬ. На тот случай, если мы не увидимся до вашего отъезда, счастливого пути, сир Готье.
ГОТЬЕ. Храни вас бог!
Придворные уходят.
(Один.) Уехать! Уехать, покинуть Париж!.. Это ли было мне обещано? Но кто скажет, на каком свете я нахожусь вот уже несколько дней? Обман, везде обман. Все, что кажется явью, ускользает от меня, стоит мне притронуться к нему! Вокруг одни призраки!
Сцена 6-я.
Готье, Маргарита.
МАРГАРИТА (выходя из глубины сцены). Готье!
ГОТЬЕ. Ах, наконец вы пришли, ваше величество!
МАРГАРИТА. Тише!
ГОТЬЕ. Я достаточно долго молчал. Теперь я должен высказать, хотя бы каждое слово стоило мне года жизни… Вы потешаетесь надо мной, Маргарита! Дать слово и тотчас же взять его назад!.. Разве я игрушка, которой забавляются? Ребенок, над которым смеются? Вчера вы клялись, что ничто не разлучить нас, а сегодня… Сегодня меня отсылают подальше от Парижа, бог знает в какое графство!
МАРГАРИТА. Вы получили приказ короля?
ГОТЬЕ (указывает на клочки пергамента, валяющиеся на полу). Вот он.
МАРГАРИТА. Успокойтесь.
ГОТЬЕ. И вы дали согласие на это?
МАРГАРИТА. Меня вынудили.
ГОТЬЕ. Вынудили? Кто? Кто может принуждать королеву?
МАРГАРИТА. Демон, который обладает властью надо мной.
ГОТЬЕ. Но кто же он? Скажите.
МАРГАРИТА. Сделай вид, что повинуешься. Может быть, сегодня мне удастся увидеться с тобой и все тебе объяснить.
ГОТЬЕ. И ты хочешь, чтобы я тебе поверил?
МАРГАРИТА. Ты не уедешь. Но сейчас уходи, уходи!
ГОТЬЕ. Я вернусь. Ты должна раскрыть мне эту тайну.
МАРГАРИТА. Да, да, ты вернешься. Но сюда идут, сюда идут…
ГОТЬЕ. Помни свое обещание. Прощай. (Выбегает.)
МАРГАРИТА. Успел.
Сцена 7-я.
Маргарита, Буридан (появляющийся из глубины сцены).
БУРИДАН. Прости, Маргарита, если я помешал вашему прощенью.
МАРГАРИТА. Ты плохо смотрел, Буридан.
БУРИДАН. Разве отсюда выбежал не Готье?
МАРГАРИТА. Значит, ты плохо слушал – мы не прощались.
БУРИДАН. Вот как?
МАРГАРИТА. Он не уедет.
БУРИДАН. Но король приказал ему уехать.
МАРГАРИТА. А я запрещаю.
БУРИДАН. Маргарита, ты забыла наше условие.
МАРГАРИТА. Я обещал сделать тебя министром и сдержала слово. Ты обещал оставить мне Готье, а требуешь, чтобы он уехал!
БУРИДАН. Мы уговорились: Франция для нас двоих – не для троих. Дать этому юноше власть, посвятить его в наши тайны – нет, это невозможно!
МАРГАРИТА. Но так будет.
БУРИДАН. Ты забыла, что ты в моей власти?
МАРГАРИТА. Да, была вчера, когда ты был только Буридан, узник, но сегодня, когда ты – Лионе де Бурнонвиль, первый министр.
БУРИДАН. Что это значит?
МАРГАРИТА. Погубив меня, ты погибнешь сам.
БУРИДАН. Разве это остановило бы меня вчера?
МАРГАРИТА. Сегодня остановит. Вчера ты не рисковал ничем, кроме жизни, и мог получить все. Сегодня вместе с жизнью ты потеряешь почет, сан, удачу, богатство, власть… Ты упадешь с чересчур большой высоты, пытаясь сокрушить меня. Разве я не права? Мы вместе взошли на вершину крутой и скользкой горы. Поверь, Буридан, разумнее поддерживать друг друга, чем тратить время на взаимные угрозы.
БУРИДАН. Ты так сильно любишь его?
МАРГАРИТА. Больше жизни.
БУРИДАН. Любовь в сердце Маргариты! А я-то полагал, что его можно вывернуть наизнанку и не найти в нем ни одного человеческого чувства… Ты слабее, чем я думал. Маргарита, нашу волю, на что бы мы ее ни направляли, не должны останавливать никакие препятствия. Но для этого она должна быть настолько сильной, чтобы ломать все, что ни встанет на нашем пути,– ломать без единой слезы, без единого угрызения. Мы – машины, которые управляют, а не существа, способные расчувствоваться. Горе, горе тебе, Маргарита! Я считал тебя демоном, а ты всего лишь падший ангел.