Выбрать главу

МАРГАРИТА. Слушай, любовь это или нет,– называй мою слабость как хочешь,– но я прошу, чтоб он не уезжал.

БУРИДАН (В СТОРОНУ). Их будет двое против меня одного – это слишком.

МАРГАРИТА. Что ты говоришь?

БУРИДАН (в сторону). Я погиб, если не погублю их. (Громко). Ты хочешь, чтобы он не уезжал?

МАРГАРИТА. Да, прошу тебя.

БУРИДАН. А если я к нему ревную?

МАРГАРИТА. Ревнуешь? Ты?

БУРИДАН. А если воспоминание о том, чем я был для тебя, делает для меня нестерпимой мысль, что ты любишь другого? Если то, что ты принимаешь за честолюбие, за ненависть, за месть – все это лишь любовь, которую я не смог заглушить и которая вылилась в эти чувства? Если я хотел возвыситься только для того, чтобы приблизиться к тебе, если теперь, когда мне это удались, я хочу только тебя? Если ради того, чтоб вернуть мои права на тебя, которые я имел раньше, чем он, я пожертвовал бы всем? Если в обмен на одну из тех ночей, когда в паж Лионе трепеща крался к юной Маргарите, чтобы от нее не уходить до рассвета, я вручил бы тебе те письма, которые возвысили меня? Если бы я вверил тебе все средства, приведшие меня к успеху, чтобы убедить тебя, что этот успех – не более чем средство достичь иной цели, и что если эта цель достигнута, все остальное не имеет значения? Скажи – если бы ты убедилась в моей преданности, в моей любви, ты согласилась бы, чтоб он уехал?

МАРГАРИТА. Ты говоришь всерьез, Лионе, или шутишь?

БУРИДАН. Дай мне свидание сегодня вечером – и я возвращу тебе письма. Но не такое свидание, Маргарита, как было в таверне и в тюрьме. Довольно свиданий с ненавистью и угрозами. Нет, нет, я хочу получить любовное свидание, а завтра ты сможешь погубить меня и сохранить Готье, ибо все, что дает мне власть, будет в твоих руках.

МАРГАРИТА. Но, если даже я соглашусь, я не могу принять тебя здесь, во дворце.

БУРИДАН. Разве ты не бываешь, где хочешь?

МАРГАРИТА. Где же я могу встретиться с тобой, не рискуя погубить себя?

БУРИДАН. А в Нельской башне?

МАРГАРИТА. Ты придешь туда?

БУРИДАН. Разве я уже не побывал там, хотя и не знал, что меня там ждет?

МАРГАРИТА (в сторону). Он сам лезет в ловушку. (Громко.) Слушай, Буридан, это странная слабость, но твой вид напоминал мне столько счастливых минут, твой голос пробудил столько любовных воспоминаний, которые я уже считала погребенными в глубине души…

БУРИДАН. Маргарита!..

МАРГАРИТА. Лионне!..

БУРИДАН. Значит, Готье завтра уедет?

МАРГАРИТА. Я отвечу тебе сегодня вечером. (Дает ему ключ.) Вот ключ от Нельской башни, а пока разойдемся (В сторону.) Ну, Буридан, если ты и на этот раз ускользнешь от меня… (Уходит.)

БУРИДАН. Это ключ от твоей гробницы, Маргарита! Но будь спокойна, я запру тебя в ней не одну. (Уходит.)

Сцена 8-я.

 Маргарита возвращается. Потом Орсини.

МАРГАРИТА (вполголоса, подходя к боковой двери.) Орсини! Орсини!

ОРСИНИ. Я здесь, ваше величество.

МАРГАРИТА. Сегодня вечером будь с четырьмя вооруженными людьми в Нельской башне.

ОРСИНИ. Это все?

МАРГАРИТА. Пока да. Остальное скажу там.

Орсини уходит.

(Оглядываясь вокруг.) Никого… Это хорошо. (Уходит.)

 Сцена 9-я.

 Буридан, потом Савуази.

БУРИДАН (входя с пергаментом в руках через боковую дверь.) Граф де Савуази! Граф де Савуази!

САВУАЗИ. Здесь, монсеньер.

БУРИДАН. Король с прискорбием узнал об убийствах, опустошающих его добрый город Париж. Он не без оснований подозревает, что убийцы собираются в Нельской башне. Сегодня вечером в половине десятого вы отправитесь туда с десятком людей и арестуете всех, кого застанете там, независимо от титула и звания. Вот приказ.

САВУАЗИ. Недолго же мне, однако, пришлось ждать возможности приступить к исполнению своих обязанностей.

БУРИДАН. Можете смело считать, что более важных обязанностей вы никогда еще не исполняли.

Расходятся в разные стороны.

Действие пятое. Готье д’Онэ.

Картина восьмая.

ГОСТИНИЦА ПЬЕРА ДЕ БУРЖ.

Сцена 1-я. 

Ландри (один).

ЛАНДРИ (считает). Двенадцать золотых марок!.. Коли я верно считаю, это все равно что шестьсот восемнадцать турских ливров. Ежели капитан сдержит слово и отвалит мне этакий куш в обмен на эту железную шкатулку, за которую я не дал и шести парижских су, я, пожалуй, последую его совету и стану честным человеком. Однако заниматься-то чем-нибудь все равно будет. Только вот чем? Ба, с такими деньгами я навербую роту, стану капитаном, наймусь на службу к какому-нибудь знатному вельможе, жалование буду целиком класть в карман, а молодцы мои пусть живут за счет мужичья. Отец небесный! Да у меня же ни в вине, ни в девках нехватки не будет! Ну, а случись, пройдет какой-либо путник, чересчур нагруженный золотом или товарами, мы, глядишь, и поможем ему войти в царство небесное – богатым-то ведь попасть туда трудно. Черт побери, это же, если не ошибаюсь, и есть честная и счастливая жизнь! А если еще блюсти свой христианский долг и время от времени лупить какого-нибудь цыгана да обдирать жида, то и душу спасти будет не трудней, чем проглотить стаканчик винца… А вот и капитан.