Свирель же иной раз плакала так, что у меня невольно на глаза наворачивались слёзы.
Тосковал ли Джастер каждую ночь, или бессонница настигала его лишь в полнолуние, а может он не мог уснуть из-за растревоженной по моей вине раны — я не знала. Только чем круглее становилось ночное светило, тем больше горечи и надрывной тоски звучало в музыке.
В такие моменты мне хотелось пойти в лес и найти Шута, чтобы успокоить или просто побыть рядом. Но он хотел быть один, и я уважала это его желание. Слушая незнакомые песни, я думала, откуда же он пришёл и сколько всего ему довелось повидать, пока не засыпала под очередную волшебную мелодию.
Да и вправе ли я была вмешиваться в это его одиночество?
Днём я по-прежнему делала вид, что ничего не слышала, потому что Джастер явно не хотел об этом говорить. Он вообще не хотел со мной разговаривать.
Зато приносил новые травы и отсыпался после ночных прогулок почти до полудня.
Когда моя сумка была доверху набита склянками с зельями по новым рецептам, а торба — запасами трав, Шут решил, что нам пора возвращаться к людям.
— Куда пойдём? — Он затушил костёр и собирал вещи.
Я задумалась, вспоминая, какие городки есть поблизости.
— Можно в Грихаун, Солектор или…
— Ты что, собралась с такими зельями по деревням ходить? — Хмурый Джастер посмотрел на меня, как на дуру. — И продавать за медяки и полсеребрушки? Приди в себя, ведьма. Крестьянам будешь мусор за мелочь предлагать, а эти — только в город и по настоящей цене, за серебро и золото, не дешевле. Это не помои, это настоящие зелья. Твоего любовного теперь пять капель на кружку воды с лихвой на всю ночь хватит. Да и остальные не хуже.
За серебро и золото?! Ладно, раз уж он сам про это заговорил…
— Джастер, что ты со мной сделал?
— В каком смысле? — он смотрел по-прежнему хмуро.
— В смысле денег. Почему раньше я не могла столько за неделю заработать, как с тобой за один день?
— А где ты раньше торговала?
Неожиданный вопрос меня ошеломил.
— Что значит — где? В Вышгосе, конечно! И потом в попутных деревнях, пока тебя не встретила…
— Вышгось? Что это?
— Я там жила с наставницей. Это городок на… — я беспомощно огляделась, пытаясь сориентироваться, и тут же поняла, что это бесполезно. — Неделя пути на восток от Кокервиля, где мы встретились.
— И такая же деревня? — усмехнулся Шут. — То есть ты в обычном городе не была ни разу? А только по следам своей наставницы ходила?
— Вышгось — не деревня! Это город! Может, он тихий, маленький и…
— В большом городе другие люди, ведьма. И они готовы платить за твои зелья настоящую цену. Главное, знать, как предложить свой товар.
Я сердито смотрела на хмурого Шута. Опять он прав оказывается… Конечно, по сравнению с тем же Стерлингом, Вышгось был небольшим, но не настолько, чтобы мне там с деньгами не везло! У Холиссы-то прекрасно всё получалось!
— Ещё вопросы, ведьма? — холодно осведомился Джастер. Его тон предполагал, что от вопросов я как раз должна воздержаться. Но я же не о его возлюбленной снова спрашиваю, в конце концов!
— Хочешь сказать, что того торговца ты в Тормане нашёл, и только поэтому он заплатил тебе за пять дней золотом, а не серебром, как любому другому наёмнику?
— А ты знаешь, кто он? — усмехнулся Шут.
— И кто? — Я с подозрением смотрела на него. Только пусть попробует сказать, что это какая-то важная шишка… Ни за что не поверю!
— Ювелир. — Джастер сложил руки на груди, глядя на меня сверху вниз. — И состоятельный ювелир. Но договаривался я не с ним.
— А с кем?!
— Ты же ведьма любовной магии. Неужели не поняла, кто там главный? — Он насмешливо приподнял бровь.
«Берёт очень, очень дорого… Очень вежливый и обходительный… .»
Ах ты ж… Ну что я за недогадливая ведьма…
— И как ты убедил его жену заплатить золотом? Ты с ней…