— Да, пирожочек. Извини, что вчера не сказал об этом. Как-то вылетело с головы. Все верно, мы подали заявление. Роспись ровно через месяц. Мы с Ингусей решили, что три года — приличный срок для проверки отношений. Настала пора переходить на новый уровень.
— А как же мама? Ты же мне обещал, что никогда не женишься во второй раз в память о ней.
— Милая, ну ты же взрослая девочка. Должна понимать, что время проходит, обстоятельства меняются. Когда я произносил те слова, то не верил, что однажды смогу встретить женщину, которая так напомнит мне Марину. Свой заботой, вниманием, лаской…
— Инга — ни капли не похожа на маму. НИ КАПЛИ!
— Котенок, не кипятись, пожалуйста. Твоей мамы с нами нет уже который год. Я очень ее любил — это правда. И я всегда буду ее любить. Но моя жизнь продолжается. Сколько мне еще прикажешь оставаться одному? Ты, не ровен час, выйдешь замуж и упорхнешь отсюда как птица. А мне что делать?
— Мне еще рано замуж.
— Тебе уже двадцать, котенок.
— Ясно! — я разворачиваюсь на пятках и не говоря ни слова бегу обратно в свою комнату. Хлопаю раздосадовано дверью и продолжаю собираться на работу. Быстро закидываю в сумку блокнот, ручку, телефон, косметичку и зонтик.
В этом году осень началась как-то очень дождливо. Только начало сентября, а дожди льют рекой не переставая каждый день. Лучше бы уже поскорее ударил мороз и выпал снег. Надоело каждый вечер сушить ботинки на батарее.
— А завтрак, Влад? — спрашивает меня папа, когда я застегиваю пальто в прихожей.
Окидываю взглядом счастливое трио за столом и непроизвольно дергаюсь. Впервые ощущаю себя не в своей тарелке в отчем доме.
— На работе перекушу, — невесело произношу я, завязывая шарф на шее. — Хорошего дня. — Целую подошедшего отца в щеку и пулей вылетаю из дома.
Слезы душат изнутри. Но я держусь.
Никогда не думала, что настанет тот день, когда я почувствую себя ненужной любимому папе. Теперь у него новая семья, а я так больше привычка.
Выйдя на улицу, затягиваю потуже пояс осеннего пальто. Вокруг все серо и уныло. Иду по тротуару в сторону автобусной остановки. Радует, что хотя бы без промокших ног доберусь на работу.
— Да чтоб на тебя понос напал! — вырывается из моего рта, когда пролетающий мимо мотоциклист окатывает меня с ног до головы ледяной водой из лужи.
Я стою мокрая насквозь, как общипанная курица, и посылаю в сторону гонщика всю нецензурную брань которую знаю.
От досады и обиды слезы таки катятся по щекам. Черные разводы от туши, мокрое и грязное бежевое пальто, разведенные в сторону руки — я как тот Пьеро, страдающий по своей Мальвине. Только в моем случае объектом страданий является скорее всего уже утраченная, так и не начатая работа.
Времени возвращаться домой и переодеваться нет, да и практически не во что. Вряд ли мой старый ярко-розовый пуховик обрадует строгую Галину Сергеевну, если я явлюсь на работу в первый же день с опозданием на час.
Пока я стою и рыдаю над своей несчастной судьбой, возле меня притормаживает еще один мотоцикл.
— Вам тут медом что ли намазано? — риторически спрашиваю я у, сидящего на спортивном байке, мотоциклиста.
— А ты забавная, — произносит бородатый мужчина в кожаной экипировке, сняв шлем. — Меда тут не вижу, а вот красивая девушка имеется.
— Очень смешно. Поезжайте куда ехали, дядя. — Я с полным равнодушием отворачиваюсь от настырного незнакомца.
— Да не могу уехать. Мама меня воспитала очень совестливым. Я ведь тот самый паршивец, который окатил тебя из лужи.
— Ах ты ж… — вырывается у меня из рта, но мотоциклист намеренно меня перебивает:
— И это существо тоже — я. Признаю. Но я не специально, правда. Позволь мне загладить вину? В таком виде тебя вряд ли пустят в автобус, поэтому я готов на своем железном коне отвезти куда скажешь.
— Чего? Я ни за что не сяду на эту уродину. Никогда в жизни! Ты совсем того? Мозги растерял по асфальту от быстрой езды? Лучше такси мне вызови и оплати химчистку. После этого можешь шуровать на все четыре стороны с чистой совестью.
Так мы и разошлись с настырным незнакомцем. Он вызывает мне такси, дает денег на восстановление пальто. А я в свою очередь больше не имею к нему никаких претензий.
Когда я называю таксисту адрес работы, то на лице мотоциклиста отчего-то начинает сиять победоносная улыбка.
— Еще увидимся, красавица! — говорит он мне, перед тем как закрыть дверь машины.
Глава 2
Влада
Под строгим наблюдение новой начальницы, снимаю с себя грязное пальто и осторожно вещаю его в пустующий угол шкафа.