Они замечают меня, и генерал задерживает на мне взгляд. На его лице нет эмоций, оно каменное. Эх, Рэм, какой же ненадежной оказалась твоя любовь. Или ее и не было?
А вот Шейла ликует и смотрит на меня победно. Получила дорогие камешки за услуги... интимного порядка?
Знала бы она, насколько мне все равно. Я влюблялась недавно в неподходящего мужчину и романтикой сыта по горло.
— Анна, — муж подходит и холодно смотрит с высоты своего роста. — Я направлю к тебе юриста с бумагами. Очень надеюсь, что наш последний разговор не был дурацкой шуткой.
Вот еще один вопрос, который стоит обсудить со своим стряпчим. Не хочется, чтобы меня как-нибудь обвели вокруг пальца при разводе.
— Я сама серьезность, генерал, — скромно опускаю глазки.
10
— Я все еще не могу поверить, — продолжает он и смотрит холодно, — ты год любыми способами затягивала процесс.
Вздыхаю. Я не могу говорить за Анну, и правду сказать тоже не могу. Поэтому смотрю в сторону, натыкаюсь взглядом на Шейлу, оставшуюся стоять в одиночестве.
Девица хмурится и прожигает меня взглядом. Не понимает, зачем генерал столько времени тратит на ненужную жену.
— Возможно, я поняла бессмысленность дальнейшей борьбы с вами? — нахожусь я.
— Очень на это надеюсь, — отвечает он. — Бороться со мной и правда глупо. Смирись и прими то, что я даю тебе.
Я вскидываюсь.
— Что же вы мне такого даете? — наверное, не стоило перечить, но я под впечатлением от дневников.
Да, Анна совершила много ошибок, но потому что ее ловко подтолкнули к этому. Очень легко запутать неопытную, невинную девушку, выросшую в глубокой провинции.
Он приподнимает брови, склоняется ко мне. Под маской джентльмена проступает его жесткая сущность.
Кто он там, кстати? Дракон? Боже мой!
— Ты же видела дом? Он огромный, но старый и необжитый. Леди Глэдис не пожалела его для тебя, но большим не озаботилась. Тебе придется жить на мое содержание.
— Весьма скудное, как я понимаю, — моих губ касается ехидная улыбка.
— Условия обговорим с моим юристом. Я тебя не обижу. И сможешь забрать драгоценности, — он иронично кривится. — Если не все продала.
В этот момент не выдерживает Шейла. Подбегает к нам и тянет генерала за руку. Он с удивлением поворачивается к ней, а она расплывается в лицемерной улыбке.
— Милый, она попытается вытянуть из тебя побольше, я знаю. Не верь ей. Наверняка ее мамаша учит Анну, как манипулировать тобой.
Мерзавка смотрит на меня в упор и цедит:
— Твой удел пылиться в старом особняке, смирись уже.
— Шейла, угомонись, — недовольно обращается к ней генерал Грэхем.
Но Шейла накручивает себя — думается, она чего-то очень боится. Не знаю, почему наш спокойный разговор с мужем вызвал у нее тревожность. В любом случае она забывается и теряет контроль.
— Ты холодная рыбина, — с ненавистью выплевывает она. — Не способная ублажить мужчину, неспособная зачать. На что ты можешь рассчитывать, воровка и лгунья?
Генерал молча хватает ее под руку.
— Пойдем, — почти рычит. — Ты ведь знаешь, как я не люблю скандалы.
Я стараюсь скрыть смех, а он тащит эту ненормальную прочь, к автомобилю. Открывает дверь и закидывает Шейлу в салон.
Что-то мне подсказывает, не долго ей осталось ходить в любимицах. Неужели Рэм простит ей этот срыв? Или она вымолит прощение?
Они уезжают, а я окончательно убеждаюсь, что Шейла все еще боится Анну. Несмотря на этот развод, несмотря на ссору.
Из-за них я не успеваю забежать в кафе. Очень обидно, конечно, но времени нет — мне не терпится навестить стряпчего. Достаю визитку и еще раз проверяю адрес. Сзади гудит клаксон и я вздрагиваю. Поворачиваюсь и обнаруживаю, что неподалеку остановилась машина и господин Роммер машет мне из окна.
Встревожившись, спешу к нему.
— Быстрее, леди Грэхем, — говорит он, — Какая невиданная удача, что я перехватил вас. Садитесь.
— Что случилось? — спрашиваю, когда дверца авто захлопывается за мной.
— Ваши родственники вывозят из особняка мебель.
— Что? А они имеют на это право?
— Нет. Но наглость второе счастье. Решили, что никто не защитит вас.
Особняк неподалеку, мы доезжаем до него за минуту.
— Мне позвонила экономка, доверенная помощница вашей покойной бабушки.
Господин Роммер выскакивает из авто и открывает мне дверцу.
— А что можно предпринять? — все внутри сжимается от гнева. Какие же они мерзкие, эти Мойроши.