Генерал подвигает мне стул, а Шейла произносит:
— Я ведь часто оставалась у тебя на ночь, когда мы еще были подругами... — она запинается и недостоверно изображает смущение. — До всех этих событий.
Сажусь за стол, но успеваю заметить торжествующий блеск в глазах Шейлы.
Как же банально...
— Я потеряла память. Ничего не помню, — улыбаюсь и снимаю крышку со сковородки, которую Шейла ставит на мраморную столешницу. Кушать хочется ужасно.
Шейла злится.
— Хватит придумывать все новые и новые отговорки, чтобы избежать развода! Имей гордость и уступи дорогу! Я рожу ему здоровых наследников, а ты...
Генерал хмурится. Кажется, ему не нравится поведение девицы.
— Помолчи, Шейла, — рявкает он на нее.
Я беру графин и разливаю сок по стаканам, изображая хозяйку. Чувствую себя странно и неловко — ведь я к этим людям не имею никакого отношения.
Генерал (его имя Рэм, кажется) переводит на меня тяжелый взгляд и я вспоминаю его вчерашний поцелуй. От этого делается совсем неловко. Чувствую, что краснею и прикусываю нижнюю губу.
— Это правда? Ты потеряла память, когда упала в саду?
Я киваю. А перед глазами мелькает смутное воспоминание о боли, опалившей плечо. Нужно будет проверить — вдруг синяк остался?
Генерал Грехэм смотрит на меня в упор. Он явно не верит ни одному моему слову.
— Я отправлю Шейлу и поговорим. Завещание зачитывают во второй половине дня, так что успеем разобраться.
В его голосе звучит глухое недовольство, но я просто ем и не гляжу на него.
Вкус сока очень яркий, насыщенный. Я явственно ощущаю, что насыщаюсь, получая удовольствие от еды.
Нет, все что происходит со мной сейчас — правда.
В сердце разгорается надежда — возможно ли начать новую жизнь... без ожогов?
Генерал выходит и зовет госпожу Саманту, а Шейла что-то говорит, но я завороженно смотрю на плиту. Там и близко нет газа. Полированная поверхность светится магией.
— Отцепись от него, — шипит Шейла, перегнувшись ко мне через стол. — Твоя семья не хочет тебя видеть, но, может, бабка оставила тот клочок земли, что обещала. Уезжай из Клейтона и позволь ему стать, наконец, счастливым.
Я непонимающе моргаю и смотрю в холеное лицо. Замечаю, что на нем слишком много пудры.
— Ты тянешь его назад, — ее красные губы кривятся.
Тру лоб. Мне нравится идея с потерей памяти. Сегодня вечером, когда генерал оставит меня, попытаюсь осторожно поспрашивать экономку. Но уже сейчас очевидно, что Анна не смогла забеременеть и ее сменили на другую.
— Шейла! — снаружи слышится низкий голос генерала и «подружка», злорадно ухмыльнувшись, выпрямляется.
Но почему в глазах победительницы читается лютая зависть?
— Он никогда не простит тебя, — шипит она напоследок.
За что не простит, Боже?
Я некоторое время сижу на кухне, а потом отправляюсь на верхний этаж. Проверяю все двери, пока не натыкаюсь на спальню мужа.
Задернутые шторы. Полумрак и горький мужской запах с нотками все того же парфюма.
Взгляд останавливается на разобранной постели и я стараюсь понять, спала ли тут Шейла. В голове тупыми отголосками бьются эмоции настоящей Анны.
Боль. Ревность. Горечь.
Она любила мужа, я уверена.
Но, получается, сейчас в ее теле я? Меня выбило сюда при столкновении с грузовиком, а Анна? Что с ней случилось?
— Передумала и решила навестить меня? — раздается за спиной и я резко разворачиваюсь.
В дверях стоит генерал Грэхем.
Отчего-то этот мужчина заставляет нервничать.
— Я пойду, — вежливо улыбаюсь.
Обычно жены в таких ситуациях устраивают скандалы, но мне лень. Я в замешательстве от свалившейся на голову новой жизни и очень боюсь проснуться. Больше не хочу быть некрасивой Ясей.
— Неделю назад ты сама предлагала мне себя, помнишь? — спрашивает он.
Я вздрагиваю от испанского стыда за Анну. Распрямляю плечи и стараюсь покинуть комнату, но этот шкаф стоит в дверях и мне приходится протискиваться мимо него. На секунду поднимаю голову и встречаюсь с жестким взглядом.
Мне снова нечего ответить, поэтому равнодушно бросаю:
— Я не помню.
Он не удерживает меня и я бегу по коридору к своей комнате. Лицо пылает, сердце частит.
В спальне расстегиваю платье и осматриваю плечо. Действительно, на белой коже остались ссадина и синяк. Анна падала и обдиралась.
Громкий стук в дверь заставляет встрепенуться.
— Леди Грэхем, можно к вам? — спрашивает экономка.
— Заходите, мисс Саманта.
Вот и возможность аккуратно пораспрашивать экономку.
4
— Генерал просил передать, что ждет вас к трем в гостиной. Желаете принять ванну?