Её глаза расширяются.
— Боже мой.
— Мэм, в Миллинокете родились два Кэссиди Портера? Два Кэссиди Портера, живущих здесь?
— Нет, — говорит она. — Нет, насколько я помню. Только один. Маленький Кэссиди с разноцветными глазами.
Мой желудок падает, потому что она определённо говорит о моём Кэссе, а не Уэйне, и я киваю, чтобы она продолжила.
— Они с мамой уехали вскоре после суда. Больше я их никогда не видела.
— Никогда?
Она качает головой.
— Его дедушка Клири — Фрэнк Клири — время от времени приезжал в город, чтобы забрать свой чек от правительства — он был ранен во Вьетнаме, вы не знаете, но, я не очень помню, чтобы я видела Кэссиди.
— А где жил его дедушка Клири?
— Одному Богу известно, — отвечает она, качая головой и вздыхая. — Люди говорили, что он построил хижину высоко в северных лесах и жил там. Держался особняком. Ему принадлежало более 2000 акров против Бакстер-парка.
Мои глаза расширяются в неверии.
— Две тысячи акров?
Она кивает.
— Я могу показать вам съёмку с продажи, если хотите.
Я с энтузиазмом киваю, и она указывает на стол на четверых в центре комнаты.
— Садитесь. Сегодня здесь тихо. Посмотрим, что я смогу откопать.
Когда мы садимся, я замечаю, что брови моего отца нахмурены, как будто он что-то вычисляет в уме.
— Бринн, — произносит он, — это большая земля.
— Я знаю, — отвечаю я, но на самом деле я не очень хорошо представляю, сколько это стоит.
Мой отец разъясняет.
— Я не уверен, сколько здесь стоит земля, но предполагаю, что около 600 долларов за акр, а это значит, что твой Кэссиди сидит на более чем миллионе долларов.
— Ого.
— Ну вот, — говорит мисс Долби, держа в руках потрёпанную бежевую папку. — Была подшита прямо под «К» за Клири.
Она открывает её на столе, разворачивает карту, спрятанную внутри, и разглаживает её ладонями.
— Да, 2160 акров, примыкающих к государственному парку Бакстер, куплены за 135 000 долларов ещё в 1972 году. Продано Фрэнсису и Бертраму Клири.
Она замолкает, тихонько хмыкая, затем хватает стикер.
— Нужно связаться с мистером Клири — Бертом, то есть и сообщить ему, что теперь, когда Кэссиди умер, земля пустует.
Я собираюсь сказать, что она не пустует, и что Кэссиди не умер, но я не уверена, какие права у моего Кэссиди на землю Клири, поэтому я проглатываю свои слова. Если он не связан с Клири по крови, то может вообще не иметь прав на эту землю.
— Мисс Долби, — говорю я, — есть ли какой-нибудь шанс, что я смогу получить копию этой карты?
Она смотрит на моё бедро, где я показала ей шрамы от нападения, одаривает меня сочувствующим взглядом и пожимает плечами.
— Думаю, ничто не сможет навредить.
Она берёт папку и тащится с ней, по-видимому, к копировальной машине.
— Зачем тебе нужна эта копия? — шепчет мама через стол.
— Мне нужно изучить её, чтобы попытаться выяснить, где находится хижина Кэссиди.
— Ты не знаешь? — спрашивает она, выглядя, удивлённой.
Я качаю головой.
— Нет. Он отнёс меня туда с Катадин, и когда я оказалась там, я никуда не уходила, кроме путешествия к местному пруду.
— Когда тебя сегодня утром везли в город, ты ничего не видела?
Мне не очень хотелось об этом думать, но я вполне уверена, что Кэссиди накачал меня чем-то, чтобы я спала этим утром во время поездки. Это объясняет сильную головную боль, которая была у меня, когда я проснулась, в дополнение к рвоте в полицейском участке. Дело в том, что я понимаю, почему он это сделал. Он не хотел сражаться со мной по поводу отъезда и не хотел, чтобы я знала, как вернуться. Тем не менее, я не уверена, что моя мама поймёт, поэтому я держу это при себе.
— Я спала всё время.
— Ты не спишь так крепко, Бринн. Дверной звонок будит тебя.
— Прошлой ночью я вывихнула запястье, — объясняю я, собирая воедино правдоподобную историю. — Я приняла обезболивающее перед сном. Должно быть, оно вырубило меня.
Я спасена от необходимости говорить что-либо ещё возвращением мисс Долби, которая прикладывает палец к губам и протягивает мне копию топографической карты. Я подмигиваю ей, складываю её и передаю маме, которая засовывает её в сумочку.
— У вас были какие-либо другие вопросы о Кэссиди? — спрашивает она, бросая взгляд на стойку регистрации, которая остаётся тихой.
— Да.
Я делаю глубокий вдох.
— Мы можем посмотреть дату его рождения?
Она садится с нами за стол.
— В этом нет необходимости. Кэссиди Портер родился в те же выходные, когда была Великая Белая Пасхальная Буря 1990 года. Никогда этого не забуду. Мы получили тридцать шесть футов за сорок восемь часов. Воскресенье, 15 апреля 1990 года.