Оборвав внутренний монолог на полуслове, Фретт вскинул голову, прислушиваясь к раздавшимся из коридора шагам. К столу наконец-то явилась баронесса Энви. Она прошла на приготовленное место, присела в поклоне, разводя в стороны края подола. Фретт нарочито не удостоил ее вниманием, отрешенно кивнул, все еще путаясь взором в серебряных лабиринтах узорной чеканки. Краем глаза он подметил, что его указание относительно платья проигнорировали.
— Могу я сесть? — голос гостьи прозвучал требовательно и неподобающе громко.
— Садитесь, — качнул подбородком Фретт и поставил кубок на стол.
— Я вижу, герцог, вы огорчены тем, что я не оценила ваш подарок? Простите мою дерзость, но это платье — дар моего отца. Он желал, чтобы я предстала в нем перед вами. Ваш утренней подарок прекрасен, но такой дивный наряд непозволителен для баронессы. Лишь став вашей женой я позволю себе надеть его.
— Вот как? Хорошо, я понял вас, — клюнув на откровенную лесть, Фретт смягчился, наконец, взглянул на Энви и чуть дар речи не потерял.
Под льняным платьем не оказалось корсета. Конечно, оставшись без помощи Марто, юная баронесса просто не смогла его надеть и зашнуровать. Теперь тонкая ткань бережно обтекала чуть заметную округлость живота, крутые выступы ребер и небольшие холмики девичьих грудей.
Это скромное и одновременно вызывающее зрелище заставило герцога вспыхнуть от гнева. Его глаза полыхнули огнем: как можно, вот так — бессовестно, открыто, напоказ? Гнев тут же сменился возбужденной, нервной заинтересованностью и желанием оправдать. Она же такая скромная, невинная — просто заупрямилась, решила показать норов, и оказалась в глупой ситуации. Бедняжка верно и не знает, что выглядит так… Так. Фретт справился с подступившим к горлу жаром и прищурился — внешний вид будущей невесты будто резанул по глазам.
— Что-то не так? — невозмутимо поинтересовалась Энви и присела на стул, разглядывая проступивший на мужских щеках румянец. — С вами все хорошо?
Она тихо злорадствовала. Конечно, выходка с платьем была, как говорится, «на грани», но жених сам виноват — прислал невесте своевольную и непослушную служанку, которая в первый же день решила перечить своей новой госпоже. Унизительно…
— Все прекрасно, даже более чем, — Фретт наконец совладал с собой и изобразил губами улыбку, пытаясь предать ей ненавязчивость и легкость, но вышло жутко. — Чудесное утро, вы не находите? — поспешил он перевести тему.
— Чудесное, — согласилась Энви и как-то неопределенно пожала плечами.
Фретт тут же поинтересовался у нее:
— Вы хорошо спали?
— Да, — не глядя в глаза жениху, ответила девушка, но герцог тут же подловил ее на лжи:
— Вас что-то беспокоило?
— Я немного устала с дороги, поэтому сон не шел, — призналась Энви, решив, что отпираться ни к чему.
— Понимаю, понимаю, — немного рассеянно ответил Фретт, ловя себя на том, что невзначай касается взглядом груди собеседницы.
Она, кажется, тоже отследила его взгляд и сообразила в чем дело. Надо отдать Энви должное, даже оказавшись в неловком положении, она продолжила вести себя как ни в чем не бывало, и только зарумянившаяся кожа на щеках и шее выдавала истинные ощущения молодой баронессы.
Между тем Фретт продолжил беседу, решив поговорить о главном:
— В конце Белого месяца состоится наша свадьба, а до этого времени вы будете жить в Тэссе на правах дорожайшей гостьи — моей невесты. Надеюсь мой, а в будущем наш дом на ближайшие несколько недель станет для вас самым гостеприимным и уютным местом на земле. Я отправил к вам лучшую горничную — Марто верна мне, как собака, я надеюсь, она вам понравилась?
— Да, — тихо ответила Энви, делая вид, что разглядывает висящие на стенах гобелены.
«Понравилась» — не то слово. Непослушание служанки требовало возмездия, но Энви сдержалась, решив, что жаловаться и ябедничать ниже ее достоинства. К тому же, ссориться в первый же день с любимой прислугой будущего мужа чревато — да и в любом случае, лучше проявить волю и сдержать собственную злобу, чем, начав обживаться в Тэссе, сходу заводить себе врагов. Врагов ведь мало не бывает. Чем их меньше, тем спокойнее.
Фретт остался доволен таким ответом. Подождав, пока невеста насытится завтраком — куском сырного хлеба с экзотическими специями и розовым вином, он предложил ей:
— Такое прекрасное утро не стоит растрачивать на пустую застольную болтовню, не находите? Я хочу, чтобы вы составили мне компанию на сегодняшней охоте.
Он поднялся, медленно подошел к украшенной витражом двери, ведущей на балкон. Повернувшись через плечо, многозначительно кивнул Энви. Та поднялась, нешироко переставляя гибкие ступни, сокрытые в коже аккуратных туфелек, подошла к будущему мужу. Подол ее платья волновался и перекатывался, выхватывая из-под широкой ткани то одно, то другое бедро, круто очерчивая их форму, подчеркивая и смягчая округлости, сглаживая остроту худых коленей.