— Должно быть это ужасно, когда приходиться подчиняться этим пресловутым обстоятельствам? — продолжил свои философские рассуждения Саша.
— Ужасно, — согласилась я. — Но только вначале, когда пытаешься свыкнуться с новой действительностью. Позже уже просто начинаешь принимать как должное.
— А ты уже приняла? — Саша внимательно посмотрел на меня.
— Не знаю. Наверное, еще в процессе. Такие вещи не происходят за один день, — я улыбнулась и посмотрела на дно своего бокала, где пузырьки шампанского медленно поднимались на поверхность и исчезали.
— Знаешь, а я заметил, что Герман смотрит иногда на тебя так, будто хочет съесть. Это разве не пугает?
— Не думала, что его взгляд можно охарактеризовать именно так. Иногда мне страшно рядом с ним, но думаю, в глубине души он хороший человек.
— Определенно. В присутствии твоего мужа я бы никогда не осмелился это сказать, но сейчас скажу. У тебя очень красивые глаза.
— Спасибо, — я окончательно засмущалась.
— И улыбка тоже красивая, она преображает тебя. Улыбайся чаще.
— Ты меня вогнал в краску, — проговорила я, делая глоток шампанского.
— Извини, не хотел. Просто говорю то, что вижу. И всё же не понимаю, почему иногда судьба именно так распоряжается нашими жизнями?
— Ты это о чем?
— Почему молодые красивые девушки должны выходить замуж за стариков и растрачивать свою красоту на них?
— Герман далеко не старик, если ты об этом, — не знаю, откуда в моем голосе взялся металл. — Просто он старше меня и всё.
— И ты хочешь сказать, что чувствуешь себя с ним на одной волне?
— Нет.
— Мой отец всегда учил меня тому, что от жизни нужно брать по максимуму. Может быть, этот совет и тебе пригодиться, Арина, — Саша уже в привычной для себя манере поцеловал мою руку и не спеша покинул балкон.
Через несколько секунд ко мне пришла Алина и допила остаток моего шампанского.
— Сестрица, ты совсем с ума сошла? — отдышавшись, спросила она.
— Что уже случилось? — я насторожилась.
— Твой муж тебя везде ищет, а ты здесь болтаешь с гонщиком. Иди скорей к своему Герману, пока он сам тебя не нашел.
Я вручила Алине свой пустой бокал и вернулась в зал, всё еще слыша в голове голос Саши, который упорно твердит, что от жизни нужно брать по максимуму.
7
Герман стоял у окна и сердитым тяжелым взглядом сканировал пространство залы, вероятно выискивая свою нерадивую жену. У меня даже пол под ногами качнулся от страха, когда темные глаза мужа медленно остановились на мне. Ощущение незримых иголочек взорвавшихся под кожей неприятно закололи во всём моем теле. Не думала, что один только взгляд Германа может оказать на меня подобное влияние.
Стараясь непринужденно улыбаться, я подошла к мужу, но он моей улыбки не разделил, сохраняя на лице хмурое и крайне сердитое выражение.
— Где ты была? — спросил Герман, осушив в один глоток свой стакан с алкоголем.
— На балконе стояла, воздухом дышала.
— Тебе не стоит никуда уходить без моего согласия, — напряженным тоном предупредил муж.
— Почему? Ты прекрасно проводишь время в окружении своих друзей и партнеров по бизнесу. Я же осталась одна.
— Ты была с сестрой и матерью, — Герман смотрел на меня с высоты своего роста, практически не моргая. Он злился, я ощущала эту злость почти физически.
— Они тоже ушли. Я всего лишь хотела подышать воздухом, разве это преступление? — Герман явно перегибал палку со своими претензиями.
— Нет, но ты должна учесть один маленький нюанс — я твой муж. Я несу за тебя полную ответственность и не хочу, чтобы тебе навредили и еще больше не хочу, чтобы ты навредила себе сама.
— О чем это ты? — я нахмурилась. — Кто мне может навредить? И тем более, как я могу навредить сама себе?
— У юных девушек есть особая тяга к неприятным приключениям, — неоднозначно ответил Герман и повел меня за наш столик.
Вечер в целом прошел хорошо и спокойно. Несколько раз я пересеклась взглядом с Сашей, но была вынуждена тут же отвернуться, чтобы Герман ничего не заподозрил. Но временами мне казалось, что он всё знает, ощущает на уровне инстинктов, поэтому и злиться.
Когда уже время преодолело отметку полночи, все гости наконец-то разъехались по домам. Я уснула прямо в машине, а проснулась уже в постели, бережно укрытая одеялом. Герман лежал рядом всё еще одетый в рубашку и брюки. Подложив руки под голову, он задумчивым взглядом смотрел в потолок. Бледный свет луны освещал одну сторону лица мужа, а другая утопала в полумраке спальни.