— Я не сделала ничего такого, чтобы были проблемы, — бросаю кисть в стакан с водой.
— Арина, я видела вас и так же прекрасно видела, как вы смотрели друг на друга. Этого уже достаточно для неприятностей, — Алина начала ходить по балкону туда-сюда, скрестив руки на груди.
— Почему ты так злишься? — я глянула на сестру.
— Потому что, не хочу, чтобы у тебя были проблемы. Я очень переживаю за тебя.
— Не надо, — я улыбнулась. — Не пропаду, всё со мной нормально будет. Ты мне лучше скажи, чего ты сегодня рано с утра не спала?
— Как-то плохо стало, — Алина села на пуфик, который я перетащила из спальни на балкон. — Может, из-за мороженого?
— А что именно беспокоит? — я придвинула свой табурет поближе к сестре. Ее бледность мне совсем не нравилась.
— Тошнит. Никогда с желудком проблем не было. Еще ночью нехорошо себя чувствовала, а наутро вывернуло.
— Слушай, — немного помолчав, произнесла я, аккуратно сжав ладонь Алины в своей руке. — Может, ты беременна?
— Не знаю, — она нахмурилась и побледнела еще больше.
— Эй, ты чего? — я не на шутку испугалась, когда сестра закатила глаза. — Алина! — я похлопала ее по щекам, и быстро схватив бутылку воды, стоявшую у входа в спальню, смочила лицо Алины. — Ты меня слышишь?
— Слышу, — слабо ответила она.
— Так, идем, — я помогла ей подняться, провела в комнату и уложила на кровать. — Может, врача вызвать?
— Не надо, сейчас всё пройдет. Лучше подай мне воды, пожалуйста.
Я принесла воды, и пока Алина ее с жадностью поглощала, открыла дверцу балкона шире, чтобы в спальню проникло больше свежего воздуха.
— Я передам горничной, чтобы она побыла с тобой, а сама съезжу в аптеку. Возьму тест на беременность и посмотрю что-нибудь для желудка.
— Не нужно. Мне просто надо немножко полежать, — Алина улыбнулась, но ее лицо по-прежнему оставалось болезненно бледным.
— Никаких протестов не принимаю, иначе Гриша твой будет недоволен, что я его жену не уберегла. Отдыхай.
Алексей как обычно был наготове, поэтому я сразу же отправилась в ближайшую аптеку. Расхаживая между стеллажами, я быстро нашла тест и по совету консультанта, таблетки от отравления. Уже стоя на кассе, я глянула на прилавок, где лежали противозачаточные средства. Я совершенно не знала, как ими пользоваться и очевидно, что для начала нужно посоветоваться с гинекологом. Мысленно поставив пунктик на этой задаче, я купила всё, что было нужно, и вернулась домой.
Алина уже сидела, когда я тихо вошла в спальню.
— Как ты? — обеспокоенно спросила я.
— Уже лучше, говорю же, что просто надо было отлежаться.
— Возможно, но проверься на всякий случай, — я протянула сестре тест.
Прошло минут пятнадцать, прежде чем Алина появилась на пороге комнаты и округленными от удивления глазами посмотрела на меня.
— Ну? — не выдержав затянувшегося молчания, спросила я.
— Беременна, — кратко ответила она, демонстрируя тест с двумя полосками.
Позже Алина собралась с силами и позвонила Грише. Я сидела неподалеку и слышала восторженные возгласы ее мужа, доносившиеся из динамиков телефона. Улыбка сама собой коснулась моих губ. Я была искренне рада тому, что у Алины скоро появится ребенок, и она станет матерью. С мужем у нее прекрасные отношения, она его любит, это заметно и об этом даже не нужно говорить, чтобы убедиться в правдивости таких наблюдений. Исходя из того, насколько трепетно Гриша относится к моей сестре, звонит ей всегда, интересуется всем, что касается Алины, ее чувства вполне взаимны.
Тут же я вспомнила о своих отношениях с Германом. Какая-то непонятная односторонняя связь, которая моментально развалилась, стоило моему мужу уехать в командировку.
— Арина, — обратилась ко мне сестра.
Я часто заморгала, избавляясь от груза размышлений, и внимательно посмотрела на Алину.
— Да?
— Гриша тебе привет передавал и сказал, что завтра с Германом уже вернутся домой.
Не могу сказать, что такая новость меня обрадовала. Но с другой стороны, я хотела поговорить со своим мужем и выяснить один простой вопрос, какого черта он зажимается с другой женщиной на глазах у общественности?
Сама не могла поверить в то, что этот инцидент меня настолько сильно заденет. Просто хотелось понять, почему Герман сначала говорит одно, а затем делает совершенно другое? Если наш брак это только повод для слияния двух семей, тогда почему у меня нет обыкновенной свободы? Почему я не вольна делать то, что хочу? Если же брак для Германа значит нечто большее, чем просто сделка, то я вообще ничего не понимаю.