— Ничего себе неплохая! — возмутился стоявший рядом Демьян Горьянов. — Да я в тот раз чуть не утонул, потому что меня Клоппик спихнул!
— Ты чуть не утонул, потому что плавать не умеешь, — отрезала Свеколт. — Никто тебя не заставлял участвовать.
— Так я хотел быть на одной волне с коллективом! Но идея всё равно бредовая…
— Глом! — пронёсся над толпой капризно-стервозный голос. — Ты где, милый?
— Я тут, Гробби! — завопил Гуня густым басом, одной рукой сметая половину стоявших рядом людей и расчищая путь для своей супруги.
Из толпы шагнула Склепова в ультракоротком платье с глубоким декольте. Подбоченившись, она хитро прищурилась:
— Глом, наша дочь красотой пошла в меня, а обжорством — в тебя! Уф! Мне срочно требуется разгрузка. Кто-то тут говорил о бредовых идеях? Я за любое безумие! Кто со мной, тому ничего не будет!
Толпу, которую Гуня минут пятнадцать пытался уговорить на авантюру с бегом по зубчатой стене крепости, Гробыня умудрилась завести всего парой слов. Бешеная, бьющая через край харизма и искрящееся жизнелюбие лысегорской ведущей действовало на всех, подобно волшебной дудочке. Все тут же дружно направились за уверенно балансирующей на высоченных шпильках Склеповой. Проходя мимо Бейбарсова, не сдвинувшегося с места и по-прежнему потягивавшего коньяк, она подмигнула ему и едва заметно мотнула головой за его спину.
Он понял, на кого ему показывала Склепова, но не спешил оборачиваться. Вид Тани и Валялкина, держащихся за руки, не самым лучшим образом действовал на его хрупкое душевное равновесие. А ещё то, как Гроттер выглядела этим вечером… За те несколько лет, что прошли с выпускного, она осталась такой же худенькой, но её фигура приобрела чуть более женственный вид, стала более округлой, более манящей. И это тоже никак не успокаивало разбуженное желание.
— Ты не пойдёшь на крышу?
Повернувшись, Бейбарсов увидел Жанну Аббатикову. Горько улыбнувшись, он качнул головой:
— Оказавшись на крыше, я не стану бегать и толкаться, просто сам спрыгну вниз.
Жанна усмехнулась:
— Да, Ленка сказала мне, что тебя не предупредили о всеобщем сборе. И всё же, оставаясь здесь, ты рискуешь гораздо больше. Поэтому, — она бесцеремонно отобрала у него стакан и взяла под руку, — мы идём бегать по крыше под аккомпанемент пьяных воплей любимых однокурсников.
Глеб, в последний момент успевший всё же осушить бокал, сдался. Уже поднявшись по Лестнице Атлантов и сворачивая в коридор, он бросил быстрый взгляд вниз: Таня по-прежнему стояла возле Ягуна и Катьки Лотковой, которые опять начали о чём-то горячо спорить. Она смотрела на него. А Ванька смотрел на неё. Разорвав незримую нить, протянувшуюся между ними через весь холл, Бейбарсов скрылся в прохладной полутьме коридора.
Не успели они пройти пары метров, как услышали странный шорох и приглушенный смех. Звуки доносились из ближайшей к ним классной комнаты. Переглянувшись и послав друг другу хитрые улыбки, они с Жанной тихонько прокрались к двери и резко распахнули её.
— Добрый вечер, эй, полегче! — задорно воскликнул Бейбарсов, ожидая увидеть кого-то из бывших однокурсников, или, на худой конец, взрослых студентов. Однако он ошибся.
— Святые подштанники Древнира! — задохнулась от изумления Жанна.
Перед ними, крепко прижавшись друг к другу, стояли двое второкурсников. Глеб с лёгкостью узнал в них Колю Кирьянова и Вику Рыжову: два атомных реактора Тибидохса. И они явно не силами мерились, хотя воздух в комнате уже успел стать немного разреженным, так что дышать было тяжеловато.
Прислонившись к косяку и скрестив руки на груди, бывший некромаг насмешливо посмотрел на смущённую парочку:
— Привет. Это служба доставки отеческих советов. Просто к сведению, господа: согласно данным Магщества, количество ранних беременностей за истекший год увеличилось на четыре процента.
— Глеб! — кажется, за строгим тоном Жанна пыталась спрятать непрошеную улыбку.
— Да ладно вам, мы просто… — забормотал Коля, красный, как помидор.
Вика, в отличие от него, держалась гораздо спокойней и уверенней. Она с вызовом посмотрела сначала на Глеба, потом на Жанну, и бросила:
— Можно подумать, вы в нашем возрасте чем-то другим занимались. Ни за что не поверю, что вы не целовались ни с кем.
— Милая, в вашем возрасте мы бегали по буреломным лесам, спасаясь от нежити. А если и обнимались с кем-то по ночам, то разве что с мертвяками, — усмехнулась Аббатикова.
Девочка присмотрелась к Жанне, и её глаза расширились:
— Некромаги.
— Она, — кивнул Глеб в сторону Аббатиковой, — меня уволили из некромагов в связи с превышением должностных полномочий.
Поняв, что над ней подтрунивают, Вика нахмурилась и наконец выпуталась из объятий Коли.
— Всё, всё, я понял, — Глеб вскинул руки, — не нужно ничего говорить вслух. Мы с Жанной уже уходим и оставляем вас наедине с пубертатными тараканами у вас в головах.
Выйдя за порог, они прикрыли за собой дверь и, переглянувшись, рассмеялись.
— Как думаешь, насколько быстро они разрушат школу своей пылкой любовью? — задумчиво спросила Жанна, продолжая путь через коридор к выходу на крышу.
— Думаю, пока беспокоиться не о чем, всё же это ещё дети. А вот через годик-другой, боюсь, нам придётся выделять им для свиданий какой-нибудь прочный бункер.
К тому моменту, когда они с Жанной оказались под плотным звёздным покрывалом на продуваемой крыше замка, там все уже стояли на ушах. Гуня соревновался с Генкой Бульоновым. Гробыня и Пипа, стоя бок о бок, болели каждая за своего «рыцаря».
— Глом, имей в виду, если ты проиграешь, я рожу тебе ещё пять дочерей! — вопила Склепова.
Гуня бросил на неё затравленный взгляд и чуть не оступился.
— Бульон, только попробуй прийти последним! — не отставала Пипа. — Тогда моя мамочка приедет погостить к нам на целый месяц!
Генка, явно испугавшийся угрозы, удвоил прыть, но не рассчитал, что в этом месте стена делала крутой поворот. Зацепившись за зубчатый край, он взмахнул руками, стараясь удержать равновесие, но тело, уже накачанное пивом, подвело его, и Бульонов свалился с крыши, приземлившись в ров с громким «плюх».
Гуня, поняв, что он выиграл, издал победный клич и замолотил воздух сжатыми кулаками на манер боксёра. Через мгновение раздался второй «плюх», и все присутствующие взорвались хохотом.
Пока они вытаскивали промокших и недовольно бурчащих соперников из воды, Ягун, неизвестно когда появившийся на крыше, предложил реванш:
— Пусть теперь соревнуются девчонки! Это будет честно!
Генка и Гуня одновременно ухмыльнулись, предвкушая месть и невероятное зрелище. Разошедшийся и вдрызг пьяный Кузя Тузиков с помощью Шурасика наколдовал детский надувной бассейн, наполненный чем-то, похожим на желе кислотно-зелёного цвета.
Гробыня сглотнула, глядя, как Пипа засучивает рукава на мощных плечах, а потом махнула рукой и, скинув, свои невообразимые туфли, бросилась в бассейн с воплем:
— Раздайся, грязь, дерьмо плывет!
Ближе к полуночи праздник начал постепенно превращаться в нарядную пьянку. Битва в желе окончилась ничьей: Пипа и Склепова просто обнялись и, сидя прямо в бассейне, стали распевать любовную балладу из репертуара «Мёртвых Каннибалов». Кто-то высказал идею пойти к ангарам и попытаться оседлать одного из сыновей Гоярына, на что Глеб громко фыркнул.
— Да ладно, один раз ведь живём! — не успокаивался Ягун.
— Обычно после этой фразы люди начинают творить такую дичь, что резко сокращают свои шансы дожить даже до утра, — резонно заметил Глеб.
К нему, медленно цедившему всего лишь второй за вечер бокал, кошачьей походкой приблизилась Ритка Шито-Крыто.
— Привет, — поздоровалась она, щуря глаза.
— Привет, — кивнул Глеб. — Где своего магфордца потеряла?
Ритка изумлённо посмотрела на него:
— Не поверишь, ты единственный его узнал!
Бейбарсов усмехнулся:
— Я слишком хорошо помню ту поездку в Магфорд, чтобы забыть хоть какие-то детали. Даже те, которые меня не касаются. А как же Тузиков?