Но в понедельник он снова был в строю, свеж и бодр, и ничего, кроме хриплого голоса, не напоминало о том, что ещё накануне этот молодой мужчина умирал и распадался на части. В один из таких, наполненных выпивкой и яростью выходных на его кухне и возник нежданный гость из мира, который Глеб хотел и никак не мог оставить в прошлом.
***
Когда перед ним из ниоткуда появился этот невысокий смуглый парень, Глеб решил, что допился. Он спокойно смотрел на то, как незнакомец озирается по сторонам, а затем с вежливой улыбочкой садится напротив него на высокий барный стул.
Сжимая в руке наполовину опустошенную бутылку, — Бейбарсов пил прямо из горла, не утруждая себя плеснуть в стакан — он разглядывал новоприбывшего: молодой человек, скорее всего, его ровесник. У него был необычный приплюснутый нос, чем-то похожий на львиный, а лицо обрамляли светлые кудри.
— Привет, — поздоровался Глеб, спокойно пододвигая к гостю запечатанную бутылку водки.
Незнакомец усмехнулся:
— Вечер добрый! Благодарю за предложение, но я не пью.
— Я тоже не пью, я напиваюсь, — засмеялся бывший некромаг и глотнул из своей бутылки, даже не поморщившись.
Львиноносый внезапно схватил бутылку и стал вертеть её, с любопытством изучая этикетку. Глеб удивился:
— Что ты там ищешь?
— Да вот, пытаюсь понять, где тут написано «Средство, помогающее забыть рыжеволосых девчонок на контрабасах», — невозмутимо оповестил гость,
Бейбарсов резко опустил бутылку на стол и подался вперёд:
— Кто ты такой? Откуда ты знаешь?…
— Я всё про тебя знаю. Догадаешься, почему? Меня зовут Джаф, кстати.
Глеб мотнул головой. Нет, это определенно не галлюцинация. Пристально разглядывая незнакомца, он почувствовал, как в голове шевелится тень догадки. Он где-то уже видел этого парня, где очень-то очень далеко, очень глубоко…
— Ты страж мрака, — выдохнул Глеб.
Джаф удовлетворенно кивнул.
— Рад, что ты запомнил меня. Я тебя тоже запомнил. Ты вёл себя несколько громко, да и у нас про тебя многие знают. Жаль, что ты так к нам и не присоединился.
Бейбарсов нахмурился. Ему тоже было отчасти жаль.
— Чего тебе от меня надо? — хмуро спросил он.
— Пришел к тебе с предложением! — хлопнул в ладоши Джаф, и в его руке возникли четыре игральные карты.
Большие, размером с три обычных, и на каждой из них была изображена дама разной масти. Пиковая, смотрящая на мир с яростью и теребящая шапочку палача. Крестовая выполняла настолько невероятные акробатические трюки, насколько ей позволяли границы карты. Бубновая пряталась за стопкой книг, а червонная медленно развязывала шнурки корсета, призывно глядя по сторонам.
— Это что за ерунда? — хрипло поинтересовался Глеб.
— Итак, лотерея! — с энтузиазмом воскликнул страж, ловко крутя картами перед носом бывшего некромага. — Три карты — непременный выигрыш! Вытянешь крестовую — твои природные сила и ловкость увеличатся втрое! Бубновая — это сюрприз от мрака, какой, неизвестно! А червонная подарит такую привлекательность, что дамы будут буквально на животе за тобой ползти. Хотя не уверен, что тебе это нужно, — хмыкнул Джаф, разглядывая Глеба.
Даже будучи пьяным, считать Бейбарсов не разучился.
— А четвертая? — хмыкнул он.
Джаф поморщился, но ответил:
— Вытянешь пиковую — отдашь мне свой эйдос!
Глеб не удивился. Чего-то такого он ожидал. Интересно, этого львиноносого прислал к нему Лигул? Нет, вряд ли: он же ясно дал понять, что Бейбарсов ему ни к чему. Бывший некромаг хмыкнул, оценивая жуткую иронию: даже в Тартаре он никому не сдался. Что ж, вряд ли он выиграет что-то из перечисленного: против стража мрака Глеб теперь не мог противопоставить ровным счетом ничего, даже если он сейчас нарисует с десяток защитных рун, они так и останутся странными рисунками, и их мертвые контуры не вспыхнут, оживленные магией. А, будь что будет!… Возможно, если он лишится эйдоса, то сможет уйти из жизни легко и быстро, не обремененный больше тяготами совести и воспоминаний.
— Давай, раскидывай свой пасьянс! — кивнул Глеб.
Газа Джафа загорелись. Он видел, что этот парень совершенно потерял волю и смысл жизни, но эйдос его, подернутый пленкой безнадежности, был великолепен. Необычный, яркий, сияющий слепящим светом с одной стороны и погруженный в сероватый сумрак с другой. Страж мрака настолько был уверен в собственной победе и в беззащитности лопухоидов, что даже не стал страховаться какой-нибудь мухлёжной руной.
Ловко перетасовав в воздухе карты, Джаф разложил их на столешнице и отошел в сторону. Глеб внимательно посмотрел на все четыре. Он думал, что будет колебаться, хотя бы пытаться угадать или просто выдохнет перед тем, как схватить первую попавшуюся. Но его рукой точно руководила какая-то могущественная, чуждая сила: он просто знал, что брать нужно именно крайнюю слева. Едва его пальцы коснулись карты, в комнате раздался глухой колокольный удар. С замирающим сердцем Бейбарсов перевернул карту и увидел, как из-под завала книг ему машет рукой бубновая дама.
— Подарок от мрака! — недоверчиво воскликнул Джаф.
Он не мог поверить. Конечно, бывали случаи, когда лопухоиды у него что-то выигрывали, но в последний раз это было пару сотен лет назад. Вскинув руку, страж потянул за что-то и вытащил из ниоткуда широкую полоску ткани, напоминавшую клочок тумана. Ткань былая темно-серая, и Глебу чудились внутри какие-то взвихрения, похожие на столбы поднятой пыли.
— Что это? — спросил он, пока Джаф деловито собирал все карты, вырвав бубновую у него из пальцев.
— Это невероятная вещь! Мантия Сонного Паралича! Когда-то она принадлежала моему другу, но потом он… кхм… погиб, и мантия перешла к мраку.
— И что мне с ней делать? — поинтересовался Глеб, всё ещё не понимавший, что испытывает от выигрыша: облегчение или разочарование.
— С помощью этой вещицы, — Джаф помахал тряпкой, — ты можешь проникать в сны других людей.
— Проникать?
— Проникать. Подглядывать Менять и извращать, — шепотом подтвердил Джаф.
— Это всё здорово, конечно, — усмехнулся Бейбарсов, — но ты, видимо, забыл, что я лишен магии. Никуда проникать и ничего извращать я не смогу.
Страж мрака нетерпеливо мотнул головой:
— У тебя были способности ещё до того, как ты получил некромагический дар. Эти крохотные зачатки никуда не делись, они по-прежнему с тобой. Ничего значительного с таким мизерным количеством магии сделать невозможно, но тебе хватит этого запаса для того, чтобы воспользоваться подарком мрака. Всё, что нужно сделать, это надеть Мантию и лечь спать прямо в ней.
— Она мне не нужна, — буркнул Бейбарсов, возвращаясь к отставленной на время бутылке.
— Мрак не принимает назад свои дары. Только в очень редких случаях, — усмехнулся Джаф, смерив его презрительным взглядом. — Считай, что сегодня тебе повезло, бывший некромаг!
С этими словами страж растаял в воздухе. Мантия Сонного Паралича осталась лежать на полу.
Глеб до утра не сомкнул глаз. Он сверлил взглядом серую тряпицу, не решаясь приблизиться к ней или, тем более, коснуться. Он не боялся порчи или проклятий, которые могли быть наложены на артефакт мрака. Он боялся, что захочет надеть её.
Когда воскресное утро плавно перевалило за полдень, Глеб Бейбарсов спал на диване в гостиной, полностью одетый. Мантия мрака лежала, туго свернутая, на самой дальней полке большого шкафа.
***
Спустя две недели после этого происшествия Глеба навестила Ленка Свеколт. Он, не колеблясь, выложил ей всю историю. После того, как она наорала на него, обозвав идиотом, за то, что он трогал артефакт мрака, не зная, лежит ли на нём порча, что он не вызвал её сразу же и вообще согласился играть в эту игру, девушка немного успокоилась.
— Ты надевал её? — тихо спросила Лена, глядя на лежащую перед ними Мантию.