– Что, если один из них укусит его?
– Не думаю. Вроде бы ни один еще не дошел до третьей стадии.
– Что?
– Извини, ты беспокоишься об отце, а я рассуждаю как вирусолог.
– Ничего, но, пожалуйста, объясните мне, в чем дело.
Доктор Круз кивнул и наклонился вперед, упершись руками в колени:
– Существует три стадии развития вируса «Ferae». Первая стадия наступает в течение десяти часов после заражения и характеризуется высокой температурой. Когда вирус закрепляется в организме, состояние зараженного стабилизируется, и температура спадает. После этого вирус начинает постепенно захватывать все новые участки организма, и у больного начинают проявляться физические признаки заражения. – Он махнул рукой в сторону папки с фотографиями. – Как правило, это какие-либо анатомические искажения. Эта стадия может длиться от нескольких месяцев до нескольких лет. Тут все зависит от общего состояния здоровья, генетики, доступности противовирусных лекарств…
Доктор вздохнул и устало потер глаза.
– Во время третьей, финальной, стадии зараженный впадает в безумие. Вирус проникает в мозг, управление поведением переходит к мозжечку, и в результате пациент становится звероподобным и крайне агрессивным.
– О, боже. – А я-то думала, что самое страшное было на тех фотографиях. Мой мозг наложил звуки, которые я слышала из за реки, на образы на снимках, и это было чудовищно.
– Инкубация, мутация, психоз – три стадии развития вируса. – Доктор Круз поднялся и, пошатываясь, двинулся к своему столу. – Сперва мы сравнивали этот вирус с вирусом бешенства. Но теперь понятно, что он гораздо больше похож на сифилис: у него тоже есть симптоматическая стадия, которая может длиться годами, прежде чем наступит безумие.
Порывшись в ящике стола, доктор выудил ингалятор и мечтательно улыбнулся, глядя на снотворное.
– Мак говорил мне, что люди в Молине еще не дошли до последней стадии, возможно, благодаря ингибитору, который он им передает. Кто знает? – Сжав трубку ингалятора, доктор сделал глубокий вдох, но, к моему удивлению, не уснул сразу, как мой отец после дозы «Сна». Доктор Круз, наоборот, даже выпрямился в кресле.
– Не волнуйся за него, Дилэйни. Он просто отсидится в надежном месте какое-то время и вернется, когда опасность исчезнет.
– Она не исчезнет. – Я чувствовала, как у меня начинает стучать в висках. – Агенты биозащиты на самом деле преследовали его. У них есть видеозапись, как он нарушил линию карантина.
Взгляд доктора заострился, несмотря на снотворное:
– Ты видела эту запись? Ты точно знаешь, что она существует?
Я кивнула:
– Где находится этот Молин?
Мне нужно было понять, насколько далеко в Дикую Зону ушел отец. Я достала из сумки карту и расстелила ее на столе:
– Покажите мне, где это.
Я сама не понимала, зачем мне это. Сперлинг приказала вернуться, если я не смогу немедленно найти отца. Но я следила за пальцем доктора Круза, упершимся в маленький кружок на карте, обведенный темными чернилами.
– Это прямо через реку, – сказал доктор. – Напротив северо-восточной оконечности острова. Раньше там был мост, но сейчас, разумеется, его нет.
Я дотронулась до тоненькой линии, представлявшей единственный и последний мост через Миссисипи. Как и тот мост, который я пересекла, чтобы добраться сюда, последний мост в Дикую Зону находился на южной оконечности острова.
– Какого размера Арсенальный остров?
– Около тысячи акров[1].
– Я имела в виду, в длину?
– Чуть больше трех миль. – Доктор опустился в кресло возле своего стола. – Они пригрозили расстрелять его?
– Да, – тихо ответила я.
Доктор устало провел рукой по лицу:
– Мак знал, что это может случиться, что когда-нибудь он не сможет вернуться на Запад.
– Тогда почему он не сказал мне? Почему вообще не рассказал, что он добытчик, и даже не упомянул о чем-то подобном? – Мой голос прозвучал резче, чем мне хотелось, и я почувствовала себя предательницей.
– Может, тебе будет легче понять, если я скажу, что Мак все время задавался тем же самым вопросом, но его останавливал фактор детектора лжи.
– Какого детектора лжи?
– Того, который тебя заставили бы пройти, если бы его поймали. У них отличные детекторы, точность результата почти сто процентов. Тело человека передает его малейшими изменениями в биохимии организма. Если бы тест установил, что ты знала о занятиях отца, тебя обвинили бы в предательстве и казнили заодно с ним.
Я вздрогнула. Я-то представляла себе, как расстреливают моего отца… Оказывается, он уже много лет боялся того же и представлял себе, как казнят меня. Внутреннее напряжение чуть спало – в первый раз с того момента, как агенты биозащиты вытащили меня с вечеринки. Теперь я понимала молчание отца. Если бы только мне удалось поговорить с ним и рассказать о предложении директора Сперлинг. Все его проблемы остались бы позади.
1
Акр – земельная мера в Англии и Америке, равная 4047 кв. м (здесь и далее. – Прим. пер.).