Василий сидел и держался рукой за бок, при этом дыхание его было хриплым и прерывистым.
Прошло две или три минуты. Я напряженно ждал развития событий. Может быть, в квартире Хельги сейчас есть кто-то из ее дружков? Сейчас я уже не был ни в чем уверен…
Только в эти минуты до меня стало доходить, какой ужасной опасности я подвергался. Само знакомство с этой женщиной уже вселяло в меня страх. Ведь от нее было можно ожидать чего угодно.
А уж о том, что час назад я был на волосок от смерти, причем скорее всего мучительной — это не выходило из моей головы.
Говорят, что фантазия — это дар Божий. Наверное, это действительно так, но иногда обладать фантазией и богатым воображением весьма неприятно. Когда я сидел в машине, у меня не выходила из головы ужасная и мерзкая картина. Я представлял себе, как мучительно умираю на полу той операционной. Меня убивают те амбалы, я корчусь в предсмертных судорогах, ползаю по полу, а надо мной стоит Хельга и за всем этим наблюдает.
В агонии я поднимаю к ней взгляд и сталкиваюсь с амебиными рыбьими глазами той, которую считал своей возлюбленной… Вижу, как внимательно и беспристрастно она наблюдает за моими страданиями и концом…
Не дай Бог, это теперь будет мне сниться по ночам…
Вернулся Геннадий. Он открыл дверцу машины и сказал:
— Все в порядке. Скелет прислал меня, чтобы я помог вам подняться в квартиру.
— Он же хотел сам спуститься, — сказал я, разлепляя запекшиеся губы.
— Он подумал и решил, что нельзя оставлять меня один на один с этой тварью, — мрачно улыбнулся Геннадий. — Может быть, он и прав. В данном случае мне не стоит так уж доверять. Я могу вырвать ей глаза в любую минуту.
Мы вытащили Василия из машины и пошли наверх. В квартире Скелет уже устраивался со всеми удобствами. Он привязал Хельгу к креслу в гостиной и теперь закручивал последний узел, накрепко приторачивая ее как следует.
— Давайте сюда и этого, — бросил он нам, указывая на второе кресло, напротив первого.
Когда оба были привязаны, Скелет пригласил нас с Геннадием на кухню. Так вышло с самого начала нашей «операции», что он стал нашим командиром, руководителем и мы оба беспрекословно подчинялись ему. Даже спесивый Геннадий признал его авторитет. Еще бы, если бы не Скелет, мы никогда бы не добрались до этих сволочей…
Но Скелет не собирался останавливаться на достигнутом. Он был последовательным человеком, а к тому же имел некий деловой азарт.
Мы сели на кухне вокруг небольшого стола, и Геннадий огляделся. Он увидел картинки с видами Петербурга на стенах, увидел красивый цветок в горшочке на окне и криво усмехнулся:
— Никогда бы не подумал, что так может выглядеть злодейское логово.
— Это не просто логово, — возразил Скелет. — Логово у них было, скорее, в морге… А тут — змеиное гнездо. Тут живет змея. А змеи ведь, как известно, очень чистоплотны и любят порядок.
— Так вот отчего она устроила себе такое уютное гнездышко, — пробормотал Геннадий Андреевич, и кулаки его, лежавшие на столе, непроизвольно сжались. Я подумал, что он не преувеличивал, когда говорил, что способен убить Хельгу в любую минуту…
Скелет небрежным жестом открыл холодильник и заглянул в него.
— Полный набор деликатесов, — сказал он. — Крабы, икра, ветчина… Ба, да икра даже двух сортов — красная и черная… Приятно, наверное, после того, как изуродуешь и убьешь человека, покушать черной икры с крабами…
Он взглянул на побагровевшее лицо Геннадия и, чуть подумав, извинился.
— Простите, — сказал Скелет. — Я не подумал, что вам неприятно это слышать…
— Ничего, — ответил Геннадий все по-прежнему мрачно. — Вы нисколько не виноваты. Наоборот…
Скелет достал из холодильника бутылку водки «Абсолют» и стал отвинчивать пробку.
— Мы что — будем пить ее водку? — изумленно спросил Геннадий.
Он даже как будто отшатнулся от стола, откинувшись на спинку стула, подальше от этой бутылки.
— А вы что — хотите ночью идти в ближайший магазин? — спросил Скелет спокойно. Он отвинтил крышку у бутылки и добавил: — Водка — понятие абстрактное. Бутылка все равно запечатана, Хельга не пила ее еще. Я же не предлагаю вам целоваться с этой тварью.
На этот раз пришел черед мне побагроветь.
Скелет метнул в меня быстрый взгляд и сказал:
— Что-то я не в форме… Все время кого-то задеваю. Теперь вы, доктор, меня извините за бестактность.