Я скрипнул зубами, подтянул к себе котомку, быстренько смахнул в нее все недоеденное, затянул бечеву, забросил на левое плечо… и замер, услышав очередную фразу здоровяка:
- Та-а-ак! А ты-то куда собралась?
- За мной! Быстрее!!! - одними губами прошептал я, подхватил с лавки котомку баронессы, вцепился в посох и метнулся к стойке.
От двери раздался звук удара, потом - короткий стон и… жизнерадостный смех оранжевого:
- Валят тока мужики… А а-а-астальные - а-а-астаюцца!!!
Двуликий смотрел на меня. Очень внимательно. Видимо, поэтому до вожделенной двери мы дошли незамеченными. И, скользнув за нее, оказались в коридоре, соединяющем подсобные помещения с обеими залами.
Со стороны кухни раздавались какие-то подозрительные всхлипывания, поэтому я, подумав, решил покинуть постоялый двор через белый зал. И, видимо, чем-то прогневал Отца-Отступника: не успели мы сделать и пары шагов по натертому до блеска полу, как распахнулась входная дверь, и в зал ввалилось двое оранжевых.
- Смотри-ка, Бездушный! - ошарашенно пробормотал первый. И зачем-то выхватил меч.
- Хде?! - спросил его товарищ, потом наткнулся взглядом на меня и побледнел.
Я шагнул им навстречу и демонстративно провел большим пальцем по Пути.
Второго проняло - он отшатнулся, осенил себя отвращающим знаком и… заметил меч в руке друга: - Ромус, ты че, сбрендил? Он же нас проклянет!!!
- А нас-то за что? Мы постоим тут… - не сводя с меня напряженного взгляда, ухмыльнулся первый. А потом заревел. Во весь голос: - Ко-о-от! Череп!! Весло-о-о!!! В белом зале - Бездушный!!!
Я сделал еще один шаг и удовлетворенно усмехнулся: тот, который вспомнил о Последнем Проклятии, смахнул со лба капельки пота, потом поднял руки в извечном жесте 'я тут не причем' и попятился к выходу.
Обрадовался я рано: дверь снова распахнулась, и в зал влетело еще трое воинов. В добротных кольчугах, с мечами, но почему-то без нашивок рода Варланов.
Увидев меня, все трое одинаково улыбнулись и одинаково осенили себя знаком животворящего круга. А один из них еще и прошептал:
- Будь благословенно имя твое, Вседержитель…
В этот момент с улицы донесся еще один истошный крик. На этот раз женский:
- Не надо! Нет!! Не-е-ет!!!
'Развлекаются, твари…' - отрешенно подумал я и снова провел пальцем по Пути.
На эту троицу жест подействовал, как удар хлыстом - на какого-нибудь дворянина: они мгновенно выхватили клинки и образовали подобие строя…
- Проклянет же… - еле слышно прошептал тот, у двери. И снова вытер лоб рукавом.
- С нами - Бог-Отец… - ухмыльнулся один из мечников. А остальные - согласно кивнули…
'Братья во Свете?' - удивленно подумал я. - 'Да нет, не может быть!'
Потом сбросил с плеча обе котомки, еще раз оценил высоту потолка и поморщился - для нормальной работы посохом он был низковат. А выходить с одним чеканом против трех мечей было самоубийством…
- Назад… В коридор… - прошипел я и, не дожидаясь, пока мечники рванут в атаку, метнулся к леди Мэйнарии. Чтобы подтолкнуть ее к двери. И увидел ее лицо - бледное, без единой кровинки, с взглядом, направленным ошую.
'Прислушивается к крикам той несчастной, которую насилуют на улице…' - мелькнуло в голове.
Подхватил ее на руки. При этом едва не потеряв посох. Сорвался с места. Влетел в дверной проем и через два шага упал плашмя. Здорово ударившись предплечьями. И чуть не раздавив ее милость своим телом…
Удар пяткой назад в падении пришелся туда, куда я рассчитывал - в колено тому, кто вбежал в коридор следом за мной и пытался рубануть меня по спине.
Хрустнуло.
Я тут же перекатился на левый бок, выхватил из перевязи метательный клинок и вскинул руку.
Вовремя - орущий от боли брат во Свете как раз начал клонился вперед. И подставил глазницу под удар.
'Достал…' - отрешенно отметил я, разжал пальцы и изо всех сил толкнул ее милость в плечо и бедро.
Успел - она откатилась к противоположной стене. А на то место, где она только что лежала, рухнуло тело мечника.
- Весло-о-о!!! - в два голоса заревели его товарищи. - Тва-а-арь!!!
Усмехнулся. Перетек на колено… и, не вставая на ноги, скользнул вперед-влево. Пропуская над правым плечом меч, нацеленный мне в горло.
…- Правая рука захватывает запястье. Левая - бьет снизу, под локоть. Учти, рывок правой на себя и удар левой должны следовать друг за другом. И быть очень быстрыми и мощными. Иначе противник успеет напрячь руку и не даст ее сломать. Понял?
- Да, Роланд…
- Пробуй… Когда получится - почувствуешь…
… Локоть сухо хрустнул. Меч, вывалившийся из ослабевших пальцев, только-только устремился к полу. А пальцы моей левой руки, продолжившие движение из-под десницы второго атакующего, уже воткнулись в его глазницы.
Я чуть запоздало почувствовал ощущение правильности выполненного движения и мысленно вздохнул: Круча мог бы мной гордиться. Если бы дожил до этого дня…
- Ко-о-от!!!
'Значит, третий - Череп…' - мелькнуло на краю сознания.
Потом я вскочил, ушел от серии атак в горло, колено и в пах, сорвал с пояса чекан… и полетел на пол. Пытаясь понять, что меня ударило в плечо, и уворачиваясь от удара коленом в лицо…
… Левая рука, которой я пытался опереться об пол, обессиленно подогнулась, я шарахнулся лбом о сапог того, кто умер первым и… почувствовал боль…
- Я его подстрелил! Добива-а-ай!!!
'Сзади… Арбалетчик…' - мелькнуло в голове. А потом мои губы сами собой прошептали: - 'Элмао-коити-нарр…'
… Падающий на голову меч ощутимо замедлился. И я, почувствовав, что могу успеть уйти от удара, прыгнул вперед прямо с четверенек.
Перед глазами мелькнула рукоять выпавшего из руки чекана, сапог все еще бьющегося в агонии 'первого' и, наконец, наголенник Черепа.
Пальцы правой руки сомкнулись на щиколотке, правое плечо врубилось в колено и продолжило движение дальше…
… Воин опрокидывался назад слишком медленно - я успел выхватить из перевязи еще один метательный нож, вогнать его ему между ног и скрутить корпус, уходя от возможного удара сзади. Оказалось, последнее движение было лишним - арбалетчик, простреливший мне плечо, еще только начал тянуться за мечом.
Я тут же вскочил на ноги, подхватил с пола чекан, прыгнул к нему и вбил клюв за левую ключицу. Потом рванул оружие на себя, выламывая кость и разрывая сердечную жилу, и на всякий случай сместился в сторону…
… Силы, ниспосланной мне Благословением Двуликого, было много. Даже очень - при желании я мог бы, наверное, вскинуть на плечи коня или забросить взрослого мужика на крышу сарая. Только я не обольщался. Вернее, помнил, что каждое движение, которое я делал в этом состоянии, выжигало меня изнутри.
'Еще немного…' - пообещал себе я, убедился, что все четыре моих противника мертвы, кинул взгляд на баронессу и, наткнувшись на ее взгляд, попробовал ее успокоить:
- Все будет хорошо…
Ее милость равнодушно пожала плечами и попыталась вытащить руку из-под трупа.
Я пинком откатил тело к стене, помог ей встать, потом подобрал метательные ножи, поднял с пола посох и, почувствовав движение, повернул голову к двери, ведущей в белый зал.
Оранжевый - тот, который собирался 'стоять тут' и который позвал эту троицу - вытаращенными глазами оглядывал коридор. Наткнувшись на мой взгляд, он изо всех сил захлопнул дверь и исчез.
Я криво усмехнулся, потом вспомнил о своей ране и осторожно прикоснулся к плечу…
… Мне повезло. Да еще как - арбалетный болт, выпущенный практически в упор, пробил мышцу над ключицей. Насквозь. И улетел дальше, не задев ни одного крупного сосуда.
Работать левой рукой я, конечно же, не мог, но при должном лечении и покое рана должна была зажить через три-четыре десятины. Без каких-либо последствий.
Ее милость, которая, как все дворянки, обязана была разбираться во врачевании, видимо, пришла к такому же выводу. Так как, мельком оглядев входное и выходное отверстия, принялась оттирать со своих брюк пятно крови.
Решив, что перевязать такую рану можно будет и потом, я скользнул к двери в белый зал, толкнул ее от себя и… услышал далекие крики: