— Хорошо, — произнес Тоби, надеясь, что Лэрри просто уйдет.
— Как-как?
— Я говорю, хорошо.
— Как-как? Говоришь, ищешь, чтобы кто-нибудь вломил тебе люлей?
Для Лэрри это было необычно. Как правило, он оставлял попытки запугать для более приватной обстановки. Не в его стиле было доставать кого-то посередине коридора — должно быть, поврежденная нога Тоби придала ему смелости.
— Нет.
— Нет что?
— Нет, я сказал не это.
— А что тогда ты сказал?
— Я сказал: «Хорошо».
— А я услышал не это. Я услышал, что ты хочешь, чтобы я тебе накостылял.
Тоби вздохнул. Когда-нибудь он приведет Оуэна в школу на поводке и спустит его на придурков типа Лэрри. Он не будет жестоким — оттащит Оуэна до того, как его клыки и когти проникнут до костей.
Лэрри хлопнул его по плечу. Не слишком сильно, но достаточно, чтобы немного отпихнуть.
— На что ты уставился?
— Ни на что.
— Эй!
Это был Сэм Конли — не капитан команды, но один из самых популярных игроков. Правда, Тоби не знал, на какой позиции он играет.
Лэрри зыркнул на Сэма:
— Что?
— Ты что, докопался до пацана с больной ногой? Докопался до того, кто не может тебе ответить, ссыкло?
— Да пошел ты.
Тоби оглянулся. Как минимум еще пятнадцать ребят смотрели на эту стычку.
— Хочешь повыделываться? — спросил Сэм. — Давай, я с удовольствием тебя уделаю.
Лэрри постоял секунду, пялясь на него в безуспешной попытке заставить первым опустить глаза. Затем пожал плечами:
— Проехали. Своих дел по горло.
— Наверняка.
Лэрри бросил на Тоби убийственный взгляд и удалился.
У Тоби было ощущение, что его лицо в буквальном смысле загорелось. Когда тебя спасали, было еще более постыдно, чем когда тебя гнобили. И все же неплохо было иметь на своей стороне футболиста.
— Спасибо, — пробормотал он.
Сэм с отвращением взглянул на него:
— Учись постоять за себя, мужик. Ты просто жалок.
Тоби тут же представил, как произносит длинный, напичканный нецензурной лексикой монолог, словами превращая Сэма в лужу шипучей слизи. А затем вообразил, как слизь преобразовывается в обычного Сэма, которого Тоби снова и снова бьет в лицо под аккомпанемент громких аплодисментов и свистков одноклассников.
Вместо этого он произнес:
— По фигу.
Новости о предстоящем избиении Тоби, похоже, добрались до восьмидесяти пяти процентов учеников Ориндж-Лиф, прежде чем об этом узнал Тоби. Согласно полученной информации, Лэрри и Ник планировали встретить его сразу после школы и устроить суровую взбучку в качестве мести за небольшое унижение Лэрри.
— Я же им ничего не сделал! — возмущался Тоби, когда девочка по имени Хелен сообщила ему о дневном плане.
— Они все еще собираются тебя наказать, — заявила Хелен тоном, который говорил: «Затея, конечно, неприятная и не такая забавная, как окунуть тебя головой в унитаз», но при этом обозначал: «Я все же приду посмотреть».
Что ему было делать? Слишком многие были в курсе происходящего, чтобы он прошмыгнул мимо хулиганов после уроков, а привлекать учителей не вариант. Если, конечно, Сэм не предложит драться за него — что было маловероятно, — у него серьезные проблемы.
Остаток дня тянулся очень, очень медленно.
Огромной толпы, желавшей засвидетельствовать его уничтожение, не собралось, но, естественно, по школьному двору шаталось больше детей, чем обычно.
«Давай, — думал Тоби, — кто-то же должен сказать об этом учителю».
Конечно, при наличии выбора большинство детей предпочли бы посмотреть драку, но должен же быть хоть один сверстник, который что-нибудь сообщит взрослым? Или учителя были полностью в курсе дела и делали ставки у себя в учительской? Тоби прикинул, что ставка против него была полтора миллиона против одного, но, если бы он смог провести хоть один удачный удар, выигрыш оказался бы нехилый.
Тоби, высоко подняв голову, ковылял по дорожке. В любой другой день он бы радовался тому, что не надо ехать на автобусе. Сегодня же он с огромным удовольствием уселся бы спереди и всю дорогу терпел летящие в него бумажные шарики и козявки.
Выйдя с территории школы, Тоби почувствовал, что кто-то быстро приближается со спины. Радость зрителей подкрепляла это ощущение. Он не оглядывался, а просто продолжал идти как обычно — или, точнее, как обычно с растянутой лодыжкой, — сдерживая желание дать стрекача.