В кровь искусав губы, я уже не сдерживаю слёз, к тому же нога не дает мне сделать и шага.
— Уходи, — хрипло прошу я Диану.
— Это ты проваливай из дома моего мужчины. Здесь ты инородное тело, а не я.
Фролова подлетает ко мне и накидывается словно пантера на ненавистную жертву. Её руки вцепляются в мой локоть, словно тисками, а через секунду она отрывает меня от стены и с силой толкает. Я пытаюсь удержаться на одной здоровой ноге, но Диана не оставляет мне не единого шанса. К толчкам добавляются беспорядочные удары и я с грохотом падаю на пол.
— Ненавижу тебя! Ты мерзкий паразит, не дающий нормальной жизни никому вокруг. Лучше бы ты тогда сдохла…
Я пытаюсь защищаться от многочисленных ударов и в какой то момент мне даже удаётся ухватиться за ногу Дианы. Из последних сил я вцепляюсь в неё ногтями и поток ударов прекращается. Облокотившись на стену, я пытаюсь подняться, но Фролова и здесь опережает меня. Двумя руками, она хватает меня за воротник футболки и начинает тащить к двери. Ворот футболки душит меня, я задыхаюсь, а ногу пронзают всё новые и новые стрелы боли.
— Вот здесь тебе и место! — не своим голосом орет Диана, когда вышвыривает меня на улицу.
Пробороздив щекой по острой гальке, я вскрикиваю от боли и ощущаю как меня начинает колотить. Лицо пылает, нога резко онемела и потеряла чувствительность. Кое как перевернувшись на спину, я прищуриваюсь от яркого утреннего солнца.
— Я сейчас тебя в овраг сброшу, — раздается сбоку хриплый голос Дианы, — и булыжниками придавлю. Ты утонешь в болоте и никто тебя никогда не найдёт. Суке — собачья смерть. Твой папаша и братец будут благодарны мне, будь в этом уверена, а Костя даже искать тебя не станет.
Облизав пересохшие губы, я прикрываю веки и пытаюсь пошевелить распухшим языком.
— Ты больная, Диана… остановись, — говорю я, но прерываюсь от резкого толчка в живот.
— Это ты у нас больная! А я лишь избавляю мир от плесени…
Удар повторяется и я как могу уворачиваюсь, но это становится бесполезным. Глаза натыкаются на брошенный колесный диск от рядом стоящей разобранной газели. Неужели этот диск станет последней картинкой из моей жизни.
И тут тишину разрывает шум подъезжающей машины. Мысленно обратившись к богу, я умоляю послать мне Костю. Он точно сможет остановить это безумие.
— Эй, девчонки, — раздается незнакомый мужской голос через полминуты, — вы чего не поделили? Средь бела дня дерётесь.
Диана фыркает от злости и тихо выплёвывает себе под нос.
— Притащили тебя черти, придурок.
А потом уже более громче добавляет.
— Не твоё дело! Вали.
— Какая же ты грубая, — отмахивается мужчина и я слышу скрип гравия сбоку от газели.
— Охренеть, — присвистывает незнакомец и загораживает меня от солнечного света, — Коль, ты глянь как она девчонку излупила.
— Если не свалите, я ребятам позвоню и с вами уже будет другой разговор, — цедит Диана, а сама отходит от меня всё дальше и дальше…
А потом снова раздаётся шум подъезжающей машины и Диана на глазах меняется в лице. Я пытаюсь повернуть голову, но резкий мужской вопль заставляет меня замереть.
— Кира!
Костин крик вначале оглушает меня, а потом я с облегчением выдыхаю.
— Всем оставаться на месте, суки, — свирепо цедит Кос и опускается предо мной на колени, — ты живая, маленькая. Бл…ть! Я чуть ума не лишился от ужаса.
Кос на секунду касается моей щеки и резко поднимается.
— Слушай, парень, — снова раздается голос незнакомца, — мы не при делах. Мы увидели драку и остановились. Это вот эта баба мутузила…
— Ложь! — очумело орёт Фролова, — это мужики ее били, а я помешала.
Я отрицательно мотаю головой и открываю рот для протеста, незнакомец тоже присвистывает, но Кос снова всех заставляет замолчать.
— Заткнись, Фролова. Для тебя у меня персональная кара подготовлена.
Костя с такой злостью это выговаривает, что я пытаюсь заглянуть ему в глаза. Смотрю и вскрикиваю от шока. Нос у Кости разбит, а на скуле расплывается огромный синяк.
— Костя, любимый? — слезно цедит Диана и скатывается по стене гаража на землю.
— Надо скорую вызвать и полицию, — не понять к кому обращаясь, сухо говорит Кос.
— Мы вызовем! — продолжает незнакомый мужчина, — Коль, давай телефон.
Когда незнакомцы отходят, Кос снова склоняется ко мне и тихо спрашивает.
— Как ты?
— А ты? — вопросом на вопрос отвечаю я, собирая губами соленые капли слёз.
Костя грустно улыбается и ещё тише говорит.
— Полежи немного без меня, я на минуту зайду в гараж с Фроловой. Есть разговор…
Я отрицательно мотаю головой, но Григорьев накрывает мои губы указательным пальцем.
— Надо! А ты лежи и не шевелись. Вдруг что сломано…
— Ненавижу вас! — резкий крик Дианы разрывает тишину и мы одновременно с Костей оборачиваемся на девушку.
Фролова бежит на Костю с автомобильным диском от газели и пытается бросить его в нас, но… Но её каблук застревает в гальке и она падает на своё несостоявшееся орудие расправы.
Крик, словно выстрел, разрывает тишину, а потом наступает звенящая тишина. Через секунду галька приходит в движение и я слышу как к Диане бегут незнакомцы. Костя тоже поднимается с колен, а я никак не могу извернуться, чтобы увидеть Диану. Она упала за газель, поэтому я вижу только её неподвидные ноги, лежащие на гальке.
— Преступление и наказание, — через какое-то время говорит незнакомец, — надо вызывать ещё одну бригаду. Ей пол-лица снесло и голову видать сильно повредило…
Я испуганно вздрагиваю и покрываюсь испариной. Своя боль заглушается, а все мысли крутятся вокруг слов мужчины.
— Костя, что с ней? — сипло спрашиваю я, но Григорьев не произносит ни слова.
Кое как поднявшись на локтях, я вздрагиваю от всепоглощающей, резкой боли в ноге, но не прекращаю движение.
— Не смотри! — загораживает мне обзор Кос и снова укладывает меня на гальку, — не шевелись, сейчас врачи уже приедут.
— Что с Дианой? Почему я не слышу не звука? Она жива? — сыплю вопросами я и вглядываюсь в побелевшее Костино лицо.
— Она дышит, — цедит Кос и мягко целует меня в лоб, — не думай о ней, Кира. Они столько всего натворили…
Костя скрипит зубами и поднимается к подъехавшей машине с мигающими огоньками.
Спасибо за отзывы и ожидание! Движимся к окончанию.
Глава 15
— Рита, ну ты придумай что-нибудь, пожалуйста. Скажи, что я уснула или уехала…
Подруга хмурится и подсаживается ко мне на диван.
— Кира, ну в чём дело? Почему ты уже три дня отсылаешь Костю? Ты его любишь, он любит тебя…
— Рита, — перебиваю я девушку и отворачиваюсь, чтобы она не заметила капли слёз на моих щеках, — я для него обуза, понимаешь?! У него столько всего впереди, а я… Я — калека, к тому же такая неухоженная и…
— Откуда в твоей голове поселилась эта чушь?! — также перебивает меня Рита и перехватывает мою руку.
В голове всплывает образ Дианы и я опускаю голову. В чём, в чём, а в этом Фролова была права. Я буду тянуть Григорьева на дно, и он всегда будет стесняться меня.
— Я уеду через три дня и Костя снова заживёт счастливой жизнью. Поверь мне, Рита. Он ещё благодарен мне будет.
Подруга поднимается на ноги и строго отвечает.
— Знаешь что, Кира. Говори-ка ты с Костей сама. Он ходит к тебе уже третий день, а ты глупостями занимаешься. Мучаешь парня!
Лукьянова выходит из комнаты, а я с грустью смотрю на закрытую дверь.
Последний раз мы виделись с Костей пять дней назад в больнице. Меня продержали в палате почти сутки и отпустили. Костя сам не смог меня увезти к Лукьяновым, но перед выпиской зашёл ко мне в палату и долго обнимал меня на прощание.
— Я приеду послезавтра, любимая. Улажу всё с полицией и врачами, а потом за тобой. Я должен помочь Игорю и его родным, какой бы Диана не была. Ладно? У нас теперь всё будет хорошо. Прости меня за то, что я поверил этим нелюдям. Прости, любимая.