— Что ты здесь делаешь? — пренебрежительно бросил я, больше на нее не взглянув.
Она без спешки перешагнула порог и закрыла за собой железную дверь. Если бы проклятые рабочие поторопились, не случилось бы очередной неловкой встречи. Я избегал Джос почти неделю. Наверное, потому что чувствовал себя немного виноватым. Или… не знаю! Да, я обошелся с ней грубо и цинично. Я однозначно не был джентльменом в ту ночь, но Джо вывела меня из себя, откровенно со мной заигрывая.
Подобные вещи я не переносил! Если она… ладно, настала пора называть вещи своими именами… если она надеялась, что я ее трахну, то нет. Нет, нет и нет.
Я никогда-никогда этого не сделаю. Именно поэтому я не хотел поднимать взгляд и смотреть на нее лишний раз. Она выглядела чертовски сексуально в короткой серой юбке и светлой блузке, которая, к тому же, просвечивала.
Твою же мать! Исайя заметил раньше меня, что грудь у Джоселин шикарная. Я, разумеется, не оставил без внимания его замечание и отвесил другу парочку затрещин. Она вообще была невероятно красива: длинноногая, стройная, с длинными светло-русыми волосами и голубыми глазами, которые временами казались то серо-голубыми, то и вовсе — зелеными. Я не знал, от чего зависит перемена цвета ее омутов, но они прекрасно справлялись с тем, чтобы манить меня сильнее. Я не поддавался. Да только надолго ли меня хватит? Я должен держаться подальше от этой маленькой интриганки — восхитительной, но безумной.
Вот такие приключения мне точно были не нужны. Я не собирался отвлекаться на красотку, которых в Риме полным-полно. Я мог бы пригласить любую из них к себе, и, держу пари, ни одна не отказала бы. То есть, этот этап уже был пройден и никакого интереса из себя не представлял.
А голубоглазая фурия — еще как…
— Твой отец, — сказала Джо, шагнув ко мне ближе.
Я замялся, когда она передала мне темно-серую папку. Потом уже до меня дошло, что это были важные для работы бумаги.
— Он сказал, ты забыл это дома и просил передать. Назвал адрес, и вот я здесь, — Джо обратно закинула тонкую лямку рюкзака на плечо и скользнула ладонями по бедрам.
Нет, она и сама прибывала в некоторой растерянности, никакого намека в ее жесте не было. Она даже не смотрела на меня сейчас, разглядывая интерьер, который вскоре должен был быть переделан. Но почему-то я не смог больше оторвать глаз от невероятных форм Джоселин. Как же сильно я хотел… быть в ней.
Мой взгляд задержался на ее бедрах еще несколько секунд, после чего я заморгал и уставился в противоположную стену. Неудивительно, что я столько времени отгонял от себя всякие размышления о ней как о… женщине.
— Почему водитель сам не привез? — черство поинтересовался я, проходя на кухню.
Она поспешила за мной. Я слышал, как ее невысокие каблучки застучали по паркету. Я повернулся, чтобы видеть, как Джос поднялась на небольшую, но широкую лестницу, состоящую всего из трех ступеней. Она оставила гостиную позади, а потом, приблизившись к кухонному островку, положила на него ладони.
Я не должен был заморачиваться, потому что мне не нравились малолетки. Ох, нет, я не пытался убедить сам себя. Просто девчонки, недавно получившие права — даже самые красивые — меня не интересовали. Джоселин слишком часто контактировала со мной, она пыталась, поэтому я все никак не мог выкинуть ее из мыслей. Это не было связано с тем, что я реально хотел. Конечно, в моей голове вспыхивали образы, картинки, желания… но все это быстро сходило на нет. Я уже, честно признаться, жалел, что в присутствии Джос представлял ее голой. Мне хотелось во всем себя контролировать. И у меня получалось! Однако Джоселин портила все.
Мне пора было прекратить оправдываться перед самим собой. Я бы предпочел продолжать ненавидеть отца за его выбор. Или злиться на Монику за то, что согласилась выйти за моего старика. Что она вообще в нем нашла?! Мать Джо младше моего папаши на добрые шестнадцать лет. Зачем же она вышла за него?.. Хмм… А-а, ну да, точно, как же я мог забыть про бабки? А у моего отца их было дохрена.
— Ты так и не ответила, — напомнил я, просматривая бумаги из папки.
Да, кажется, все было на месте. Значит, я ничего не забыл положить в нее. Я специально казался отрешенным, погруженным в работу, и как бы готовым не совсем внимательно выслушать Джоселин. Но ей уже не понадобилось говорить что-то, потому что уверенные и отчетливые шаги отвлекли меня от дел. А после, появившийся в гостиной, фактически присоединенной к кухне, лучший друг вывел из равновесия. Я в непонимании вытаращился на веселого Исайю.