Не заметив сопротивления, Микаэль накрыл мои губы своими. Я затаила дыхание, вливаясь, как лунный свет в озеро. Это был такой аккуратный, нежный и страстный поцелуй одновременно. Его мягкая борода слегка покалывала щёки, но это лишь сильнее разжигало огонь внутри. Стон вырвался прямо ему в губы. Низ живота приятно сводило от наливающегося тепла. Я словно оказалась в невесомости.
Одной рукой продолжая держать меня за лицо, другой скользнул на талию, и резким движением притянул к себе настолько близко, что я чуть не потеряла сознание от нахлынувших эмоций. Он с жадностью углубил поцелуй, проникая внутрь горячим языком.
— Так бы и съел тебя, — прохрипел он, неохотно отрываясь от моих губ. И продолжил покрывать их короткими поцелуями, оттягивая завершение этого момента.
Проведя большим пальцем по моим влажным и опухшим от поцелуя губам, он наклонился к самому уху и прошептал:
— Я мечтал об этом с той самой ночи в машине.
Щёки загорелись от стеснения, и я снова заплакала.
— Красивая, ты чего? — испуг лёг на его лицо. Он снова обнял меня, утыкаясь носом в шею, — Я напугал тебя? Тебе было больно? Что-то не понравилось?
— Ты мне нравишься, Микаэль. Давно, — я поспешила успокоить его волнение. — Я тщетно пыталась убедить себя в любви к Оскару. Но не получалось. В твоём присутствии мне хочется летать от счастья, а рядом с ним — сдыхать. Но после того, что случилось на даче, отец выдаст меня за Оскара. Микаэль… я так не хочу…
— Я уже знаю. Эту проблему беру на себя, — он тепло улыбнулся, поглаживая моё заплаканное лицо, попутно вытирая слёзы, — есть ещё что-то, что тебя останавливает?
Я лишь отрицательно покачала головой.
— Могу тогда я рассчитывать на то, что ты сегодня вытащишь меня из черного списка? — усмехнулся он.
Я рассмеялась, смущённо закивав. Он снова наклонился к моему лицу, останавливаясь в нескольких миллиметрах, спросил:
— Можно?
— Можно.
И вновь его мягкие губы прикоснулись к моим, пропуская через всё тело электрический разряд.
Это лучшее 31 декабря в моей жизни, даже если завтра мой отец устроит мне персональный конец света.
Глава 34. Как вы познакомились?
Вернулась за праздничный стол, медленно отходя от сладкого дурмана поцелуев. "Эту проблему я беру на себя", — сказал он, и я поверила. Не было ни капли сомнения, что этот сильный и уверенный в себе мужчина сможет изменить мнение моего отца. Я думала обо всём, что он мне сказал. И до сих пор не понимала, как в одно мгновение оказалась в мире любви, о которой мечтала с тех пор, как ко мне впервые проявил симпатию мальчик. "Разве бывает всё так легко? А было ли это легко? Или всё же мой путь к любви сложный?"
— Е-в-а, — протянула Маша, помахав у меня перед лицом, — тебе помочь?
— Помочь? С чем? — я словно только что проснулась в чужой квартире и пыталась понять, как здесь оказалась.
— С горохом, — рассмеялась она. — Ты уже минуты две пытаешься поймать его вилкой.
— А? Да, нет. Всё хорошо. Я просто задумалась.
— У тебя всё настолько хорошо, что в своё счастье поверить не можешь?
Я готова была прибить Машу, если она продолжит.
— Ты, кстати, своё счастье разблокировать не забудь? А то оно сейчас вернётся, — она подмигнула, а Лиза засмеялась.
Я выскочила из-за стола в коридор, чтобы найти телефон.
"Вот, я клюшка!" — от волнения, чуть не заблокировала телефон, пытаясь ввести пароль, и, не попадая в цифры, — "Значит, он что-то писал или звонил мне и не дозвонившись, написал Маше".
Ева: "Прости! Я всё-таки забыла".
Мика: "Я так и понял, что без Маши снова не обойтись".
Ева: "А ты что-то писал?"
Мика: "А всё уже! Поздно! Теперь это навсегда останется тайной".
Ева: "Миииика! Ну, пожалуйста, скажи! А то я не усну сегодня".
Мика: "Уснёшь, как миленькая".
Ева: "Так нечестно!"
Мика: "Тебя там ждут за столом. Не буду больше отвлекать. Скажу при встрече".
Вернувшись за стол, я то и дело смотрела на экран. Но новых сообщений не было.
— Нет, я всё же уверен, Марина, что мы здесь лишние. От нас явно что-то скрывают, — шутливо произнёс Валерий.
— Валер, — усмехнулась она.
— Нет, ну, посмотри, они даже в одинаковых платьях! Это какая-то акция?
— Да, три по цене одного, — Маша говорила с набитым ртом.
— Машуль, а с тобой что? Тоже счастье? Столько съела уже, сколько за весь день не съедала, — я заметила волнение в голосе её мамы.
— Марин, ну ты не понимаешь. У них же сейчас возраст такой, любовь-морковь. Вспомни себя в их возрасте, — Машин папа избавил дочь от необходимости сочинять оправдание.
— Ой, мам, а расскажи, как вы с папой познакомились! — Маша решила сменить тему, наполняя свою тарелку новым салатом.
— Сейчас твоя мама расскажет…, давай лучше я? — подмигнул нам с Лизой дядя Валера. — Зима была. Как раз перед Новым годом снег выпал.
— Нет, Валерочка. Как раз январские праздники закончились. Потому что я шла в школу.
— Пусть будет по-твоему, — улыбнулся он ей, и повернувшись к нам, добавил шёпотом, — Последняя учебная неделя перед Новым годом.
— Я слышу, — она закатила глаза и хитро улыбнулась, — можем открыть прогноз погоды за тот год и посмотреть, когда снегопад был.
— Утро. Зимой, в декабре, — он сделал акцент на последнем слове, подмигивая нам, — светает поздно, поэтому было темно.
— В январе тоже светает поздно, — Машина мама как будто сама с собой говорила, намазывая масло на хлеб, и, сдабривая всё это икрой.
— Снега выпало так много, что я проваливался в него по самые бёдра.
— Угу, — тётя Марина откусила небольшой кусок бутерброда, — только если бёдра у тебя находятся на уровне коленей.
Было забавно наблюдать за ними. Они явно спорили друг с другом, но в их тоне или словах не было ни капли унижения или надменности.
— Я тогда вышел на учёбу раньше, чем дворники начали чистить снег. Не люблю опаздывать. Темно, никого нет, в соседских окнах только начинает загораться свет, дека-а-абрь.
Машина мама закатила глаза, качая головой:
— Янва-а-арь, — произнесла она с той же интонацией, что была у мужа на слове "декабрь".
Я еле сдерживалась, чтобы не засмеяться.
— Я пытался идти по привычному маршруту. Тогда не было плееров там всяких, наушников, я наслаждался тишиной декабрьского утра. Потом услышал скрип снега и вздохи какие-то. Обернулся, но в темноте не понял ничего. Какой-то силуэт шёл метрах в пяти от меня и как будто подпрыгивал или перескакивал через что-то.
Маша с мамой слушали его так внимательно, словно он в первый раз рассказывает эту историю.
— Я ещё спросонья подумал, что это зверь какой-то, слишком уж шатало Марину. Поэтому попытался ускорить шаг, но снега было так много, что ноги уже устали, да и брюки намокать начали. А зверь как заревёт, будто медведь.
— Уж прямо-таки медведь, — тётя Марина цокнула, округлив глаза, и засмеялась.
— Ладно, медвежонок. Маленький такой, пушистый, — он обнял жену за плечи. — Я снова обернулся, а он на четыре лапы встал, тёмный весь, только с одного бока снег на шерсть налип.
— Ой, Валера, — Машина мама усмехнулась.
— Я решил не рисковать и упал на снег. Мёртвым притворился.
— Сколько вам было лет? — спросила Лиза.
— Восемнадцать, а Марине — пятнадцать.
— Шестнадцать. Это было после январских праздников, значит мне уже исполнилось шестнадцать, — поправила его жена.
— Лежу я, значит, мёртвый, и слышу снег скрипит, и звук такой, будто не идут по нему, а бегут. Уже и про холод забыл, и про брюки мокрые. И упал же ещё под самым фонарём, чтоб точно медведь мимо не пробежал. Нагнал меня зверь, фонарь закрыл собой, а я лежу, сквозь ресницы подглядываю и понимаю, что ноги у медведя тонкие какие-то.
— Если бы на моём месте был настоящий медведь, он бы тебя съел прям там. Ты так дрожал от страха, как будто тебя током ударило.