Меня разбудил посторонний шум. Во рту всё онемело от нестерпимой боли. Стук, раздававшийся рядом со мной, раздражал своей монотонностью. Я почти не мог пошевелиться, но всё же поднялся, чтобы проследить, откуда идет звук. То, что я увидел, едва не лишило меня последних крупиц разума.
В запекшейся крови о стенки таза бился мой язык. Он искривлялся, дергался и шлепал по пластмассовым стенкам, силясь вырваться на свободу. Он шевелился и оставлял разводы на дне, пока я взирал на него, лишенный какого-либо логического объяснения происходящего. Я схватил ножницы и несколько раз проткнул его, пока он не остановился, а затем сжег в мусорном ведре. Пока от него не остался лишь пепел, я не сомкнул глаз.
Теперь же, повторюсь, я чувствую себя гораздо лучше. В больнице мне оказали всю необходимую помощь. Мои дни проходят в размеренной работе и плодотворном отдыхе. Пожалуй, я ни о чем не жалею. И хотя я нем, я всё еще нахожу истинное удовольствие в медитациях и размышлениях, в которых уже нет места нищим, лживым, ни на что не годным словам.
Конец