Я слушала и согласно кивала. Мне необходимо пересмотреть организацию работы. По цехам старших назначить, бухгалтера нанять, может быть, завхоза — за порядком в доме следить. Тут я дёрнулась: какой такой завхоз? Мне срочно нужен домовой!
И стоило подумать мне о домашнем духе, как кто-то подёргал меня за подол. Опустив глаза, увидела растрёпанного парнишку, едва достающего мне до колена.
— Звала, хозяйка? — спросил он.
Я покосилась на Мезислава, но он не обращал на меня внимания. Не то задремал, не то погрузился в воспоминания о былых сражениях, о боевых товарищах и прошедшей молодости.
— Не знала, что ты здесь живёшь, — мысленно ответила нечисти.
— Да, я недавно заселился, — смутился домовёнок. — Старшие сказали, что пора уже своим умом жить, вот я и нашёл себе дом. Тут почему-то не было наших. Ты не против, хозяйка?
— Только рада буду, — успокоила собеседника. — Звать тебя как?
— Круком меня кличут, хозяйка, — поклонился парнишка, а потом приосанился и доложил: — Жильё я осмотрел. Справное. Мыши завелись, гнездо вьют. Так ты бы, хозяйка, кота завела, что ли, пока не расплодились. А то, если хочешь, я сам тварюшку приманю.
Сдерживая улыбку, киваю. Так забавно Крук хмурит лоб и дёргает едва пробившиеся волоски на подбородке.
— Примани, тебе лучше знать какой нам нужнее. Что ещё посоветуешь?
— А послушаешь? — сомневается домовёнок.
— Послушаю. Знаю, что дурного не посоветуешь.
— Гони кухарку из дома, — решительно заявил Крук и замер, ожидая моей реакции. Вдруг не кухарку, а его погоню.
— Что так? — удивилась я. — Готовит вкусно, на кухне чисто, а если и ворует, то немного.
— Изведёт она тебе людей. Выживет мастериц из дому. Подклады делает, в еду травки кладёт плохие. Не травит, но отваживает от тебя и от работы, — объяснил домовёнок.
— Зачем ей это?!
Крук только ручками развёл — кто знает. Повёл взглядом на Мезислава и исчез как не бывало.
— Вот я и говорю, что помощники тебе нужны, Дарья, — резюмировал нашу странную беседу очнувшийся от дрёмы, ветеран.
Но о помощниках я уже не думала.
Кухарку взяли месяца три назад. До этого обед на всех готовила Екатерина, мотивируя это тем, что ей нетрудно и дочки помогают. Но когда у них с Саввой Первушечем роман воспылал, я отослала её из кухни. Недаром говорят, что у влюблённого повара всегда щи пересолены. С отстранённой мечтательностью Катя могла посолить компот или высыпать в грибную лапшу приготовленные для отвара ягоды. Каша подгорала, пироги не пропекались, лепёшки сушились до состояния жёсткой подошвы. И тут ко времени и месту тётка на пороге нарисовалась: «Кухарочка не требуется ли?». Что бы мне тогда задуматься, откуда дровишки, но я была в жутком цейтноте и просто кивнула головой, а рукой махнула в сторону кухни.
Так, надо подумать, что в ателье плохого за эти три месяца случилось. Дуняша и Катя друг за дружкой переключились на более важные для них дела. Может быть это простым совпадением? Может. Вышивальщица с лестницы упала и сломала руку. Хорошо, что летела не с верхних ступеней, а оступилась на двух последних. «Ох, уж эти длинные подолы!» — попеняла я тогда, вызывая лекаря из Академии. Других не признаю. Кость не пошла на излом, мышцы и нервные окончания не пострадали, но руку целитель порекомендовал держать в лубках не менее месяца. А потом ещё и восстанавливать моторику. Конечно, не брошу несчастную на произвол судьбы, буду треть жалования платить на время болезни, но вышивальщица мне нужна сейчас.
Ссориться чаще мастерицы стали. Причем на пустом месте. Я подумала, что усталость так сказывается, и решила девушек по очереди в недельные отпуска отправлять, но лучше не стало. А причина в том, что мне просто направленно вредят.
«Вот доберусь я до вас!» — пообещала я неведомым пакостникам и пошла собираться домой.
— Кому выгодно, говоришь… — дед поиграл губами, то вытягивая их в плотно сжатую трубочку, то насильно растягивая в широкую улыбку, при этом пальцы его непрерывно плели узор замысловатых мудр. — Согласен, вопрос поставлен верно. Ну и что ты думаешь?
Я перевернула и подвинула по столу лист с коротким списком, и две седые головы, чуть не столкнувшись лбами, склонились над ним.
В салоне ателье проходил тайный совет по раскрытию заговора и устранению кухарки-диверсантки. Совет состоял из моего деда-чародея, отставного сотника, а ныне блюстителя порядка в мастерской Мезислава Ждановича и меня. Был ещё и четвёртый негласный участник — домовёнок, но он таился, а я его свидетелем пока не призывала.