Гиматий — накидка в виде большого отрезка ткани, которым обвивали тело.
Хламида — плащ, верхняя одежда.
«И что у нас плохого?» — именно с этого вопроса хотелось мне начать тайное совещание, но, подумав, что чёрный юмор старички вряд ли оценят, просто вопросительно посмотрела на Мезислава Ждановича.
— Дру́ги мои, — обратился к нам с дедом ветеран, — хочу доложиться, что стало известно о кухарке Цветаве. Попросил я людей, ведающих в тайных делах, чтобы проследили они за бабой зловредной и выведали, с кем в сговоре она.
Бывший сотник подтянул к себе чашку, наполненную отваром кипрея с мятой, сделал пару глотков, прикрыл глаза от удовольствия, вернул чашку на блюдце и взглянул на нас с дедом.
— Мезислав, — дед неторопливо разгладил складки на скатерти, — я хоть и слабый чародей, но сплести заклинание на то, чтобы твой же костыль тебя пониже спины стукнул за то, что жилы мотаешь, сумею.
Отставной сотник независимо фыркнул, но продолжил, достав из кармана бумажку со списком:
— Так вот… Мы смело можем вычеркнуть боярыню Истиславскую — она недавно, после смерти мужа, в монастырь удалилась от суеты мирской. Вряд ли столь набожная женщина станет каверзы строить…
Я мысленно хмыкнула, вспомнив, почему внесла в список эту фамилию. Дама хотела заказать белоснежный спальный комплект в подарок своей дочери. Но на тот момент белого шёлка в лавках у купцов столичных не было. Ружена предложила выбрать из самых светлых образцов ткани, что были в наличии, но боярыня стояла на своём, утверждая, что только белое исподнее приличествует носить добропорядочным женщинам. Продавщица высказывала участие и сожаление, но покупательница сердилась всё больше. Похоже было, что дама чрезвычайно упряма и привыкла получать своё. Наконец, поняв, что купить желаемое не получится, она в сильнейшем раздражении направилась к выходу, бросив напоследок:
— Пожалеете!
«Не она так не она», — подумала я и продолжила слушать доклад.
— Эти, — ветеран ткнул в следующую строчку, — тоже невиновны.
Сестры Яровидовы давно мечтали шить себе платья в моей мастерской, но при этом всеми возможными способами старались сбить цену до малой серебряной монеты. Мне хватило одного раза, когда три платья, заказанные каждой из сестёр, остались невыкупленными в ателье. Отдавать наряды в долг, как предложили ушлые боярышни, я не собиралась. После того случая девицы ещё несколько раз делали попытки уговорить меня на сотрудничество, но я категорически отказывалась и предлагала сначала выкупить первый заказ, который давно уже их ждёт. На что сестрицы только фыркали, а я разводила руками: «На нет и суда нет».
— Осталось только одно имя, — пожевав губами, констатировал дед. И прочитал вслух, отодвинув лист на всю длину руки: — Боярыня Луготинская.
— Она, голубушка! — азартно закивал головой Мезислав Жданович. Выглядел он сейчас как охотник, загнавший в ловушку знатную дичь. Еще чуть-чуть, и можно будет чучело набивать. — Цветава родная сестра одной из приживалок боярыни. Жаль, что нет свидетелей сговора, но не впервой же на тебя Луготинская нападает?
Сотник вопросительно посмотрел на меня, и я через деда поведала о скандальном случае на прошлое Новолетье.
— Ну вот! Я же говорю, что она! — хлопнул себя по коленям ветеран.
— И что? — как-то слишком спокойно спросил чародей. — Не пойман — не вор. Наши догадки — это только наши догадки. Ты же сам предупреждал, что за клевету могут и кнутом выдрать. В таком деле нельзя торопиться, но надо как-то смочь исхитриться.
Мы с сотником согласно кивнули. Дед прав: поспешишь, людей насмешишь.
Решили оставить пока как есть. Старшие домовые убрали и нейтрализовали подклады, я же закончила поить работниц антидотом, и атмосфера в мастерской более-менее наладилась.
— Но оставлять так, как есть, нельзя! — упрямо стукнул костылём в пол воинственный ветеран.
Теперь согласно кивнули мы с дедом.
— Дарья Милановна, к вам скороход из дворца! — ворвалась ко мне в кабинет одна из работниц.
Я сложила и убрала в стол эскизы карнавальных костюмов, заперла дверь на ключ. Бережёного бог бережёт. Не хочется, чтобы на маскараде в посольстве встретились люди в одинаковых масках. Уже продумала, как наряды шить станем, чтобы никто посторонний не понял, что же это будет.
В салоне ждал молодой парнишка в форме служащего дворца. От нечего делать он, в удивлении приоткрыв рот, рассматривал коллекцию бабочек.
— Ох, сотворят же светлые боги такое чудо! — эмоционально воскликнул он, когда я подошла к нему, но, вспомнив, что на службе, смутился. — Не обессудьте, барышня. Вам послание от царицы Анны.