Рядом абсолютно беззвучно возник сенсей. Он использовал какую-то технику для маскировки, так что даже я, сенсор, его не чувствовала последние полчаса. Впрочем, сенсор из меня так себе.
— Ну, что встали? — безэмоционально оглядев разгромленный лагерь, мёртвые тела и жавшихся по укрытиям девчонок, скучным голосом спросил наставник. — Трофеи прибрать, головы отрезать. Давайте, шевелитесь!
Полученные чёткие указания избавили от возникшей растерянности. Мы, действительно, зашевелились. Парни взяли на себя грязную работу, за что им особое спасибо, ну а я занялась девочками. Согнала в кучу, позволила обнять друг друга, подождала, пока проревутся и перестанут напоминать сцепившийся конечностями клубок. Просканировала, напоила легкими стимуляторами, одной дала препарат, вызывающий выкидыш на ранних стадиях. Что надо делать с людьми, чтобы за пару месяцев довести их до такого состояния?
Остальные давно закончили, а я все возилась.
— Время! — наконец, скомандовал сенсей. — Выходим, или ночевать придётся здесь.
Да, наверное, дома им будет лучше.
Деревенские, мягко говоря, удивились нашему появлению. Для них события развивались слишком быстро — утром пришли трое странно одетых подростков во главе с угрюмым амбалом, о чём-то пообщались со старостой, ушли в лес, вечером возвращаются с головами разбойников. С головами мертвых бандитов, целых два месяца терроризировавших целую деревню! Причем потрепанными не выглядят, и за собой ведут украденных девчонок, которых родня успела оплакать и забыть.
В общем, смотрели на нас, словно на небожителей, и мальчишкам это явно нравилось.
Откуда-то сбоку выскочила женщина, подбежала к одной из шедших за мной девчонок, схватила ту в охапку и громко заревела. Что же, от одной избавились, сейчас и остальных разберут. Мне их жалко, действительно жалко, но лучше всего им помогут родные, а не увешанная оружием чужачка из высшей касты.
С вышедшим навстречу старостой сенсей был лаконичен:
— Эти? — по его знаку парни рядком выложили головы на земле. Башку главаря выдвинули чуть вперед, отдельно.
— Да, шиноби-сан, это те самые бандиты!
Кланялся староста низенько-низенько, голосок его дрожал от сдерживаемых эмоций. Тоже в шоке.
— Тогда поставь печать на документы, мы переночуем и завтра с утра уйдем. Да, головы с собой заберем. Их надо предъявить вашему хозяину.
— Конечно, шиноби-сан, конечно!
Разумеется, нам предоставили лучший дом (Ватари-сан выгнал куда-то свою семью), лучшую еду (рис с кусочками мяса) и постарались не беспокоить. Кажется, местные боялись нас чуть ли не больше бандитов, что не мешало им восхищаться и благоговеть.
После ужина сенсей принялся разбирать прошедший бой, и тут мы порадовались, что в доме никого нет. Потому что досталось всем! Наставник пропесочил Шу за излишнюю спешку и прошелся по его боевым навыкам, за неуместный героизм огреб Дайсукэ, получив обещание усиленных тренировок по возвращении домой, потом нам подробно объяснили, чем скрытное передвижение по лесу отличается от увиденного сегодня позорища. Напомнили, что шиноби Узушио не для развлечения создали язык жестов, слишком примитивный для повседневного общения, но прекрасно подходящий для ведения боевых действий. Меня приберегли на сладкое.
Оказалось, я всё делала не так. Часовых надо было снимать быстрее и меньшими силами, ловушки ставить в других местах, роли в отряде распределять иначе… Короче, обругали по полной. В конце прочувствованного монолога Кента-сенсей помолчал, потом нехотя добавил.
— Ещё момент, Кушина-химе. Просто чтобы вы понимали отличие традиций гражданских от шиноби. Девочки, взятые бандой, в глазах деревенских теперь считаются порченными. Их никто не возьмёт замуж, зато любой мужчина может ими попользоваться и никто его не осудит.
Он, должно быть, что-то прочёл по моему лицу, потому что добавил.
— Я не говорю, что их надо было убить. Но на будущее имей в виду — иногда жизнь хуже смерти.
И, да. Если кто-то станет просить забрать её с собой, соглашаться запрещаю. Мы шиноби, а не монахи Канно Милосердной.