Саксонский народ, теснимый франкскими завоевателями с запада и юга, в своей борьбе за независимость не находил дружеской поддержки у своих северных и восточных соседей. На северных устьях Эльбы саксонское население подвигалось завоевательно к востоку и оттесняло бодричей от берегов Северного моря: пограничная вражда была между ними необходима. По среднему течению международной германо-славянской реки происходили такие же неприязненные столкновения. В редких случаях встречается союзное действие саксов и славян против франкского напора. Во время последней борьбы саксов за народную независимость при Карле Великом весь пограничный славянский мир был враждебно к ним расположен. Одна часть ревностно поддерживает завоевательные стремления франкского государя, другая же равнодушно смотрит на происходившую борьбу. Только на севере в Дании саксы находят для себя союзников.
Карл Великий за обеденным столом.
Средневековая миниатюра (фрагмент рукописи из собрания Британской королевской библиотеки)
В продолжение многолетней кровавой драмы, разыгрывающейся на саксонской земле при Карле Великом, роли союзников двух народов – франкского и саксонского – не меняются. На сторону завоевателя переходят бодричи, общие интересы связывают их неразрывно с Карлом Великим; враги франкского преобладания в Германии являются и их же врагами. Дания, поддерживая борьбу за саксонскую независимость, постоянно относится враждебно к бодричам, верным союзникам Карла Великого. Соседи-велеты, хотя не действуют открыто в пользу защищавшегося саксонского народа, смотрят ненавистными глазами на успехи франкского орудия. Что было причиною такой открытой ненависти велетов к соплеменникам-бодричам, определить трудно. Была ли это только племенная вражда, которая столько раз обнаруживалась, или же здесь действовали побуждения другого рода? Может быть, вражда вызвана была и завистью велетов к бодричам, которые из-за мелких собственных интересов жертвуют мыслью народного племенного союза против могущественной силы, образующейся в пределах всего юго-западного мира.
Из скудных известий франкских летописей видно только то, что бодричи с первой поры франкского напора на Саксонию являются союзниками Карла Великого[72], его верными друзьями, которых франкский монарх щедро осыпает ласками; но этот союз мелкого народа с могущественным обширным государством не мог быть равноправным союзом. Оттого и франкские летописцы именуют бодричей своими славянами, хотя нигде не упоминается о подчинении их Карлом Великим, хотя во времена его соблюдались дружественные отношения к бодричам[73]. Из тех же источников мы узнаем, что велеты пылали ненавистью к Франкской державе, что беспрестанно беспокоили своих соседей, подчиненных монархии Карла Великого или вошедших с ними в союзнические отношения[74].
С 772 года началась кровопролитная война с саксами. С каждым годом все далее проникали в глубину Саксонии мечи франкского завоевателя. Народный герой Видукинд оставляет свою истощенную землю, не рассчитывая на ее успешное сопротивление, и отправляется заискивать дружбу и просить о помощи не у ближайших соседей с востока, могущественных велетов, а у датского короля. Саксония подчинилась воле победителя, хотя только временно. Восточную границу, которою соприкасались по Средней Эльбе саксы со славянами, следовало теперь обеспечить от вторжений и устроить здесь пограничные отношения. И тогда в первый раз отряды Карла являются в 780 году на левом берегу Эльбы там, где в нее впадает река Ора, в недалеком расстоянии на север от Магдебурга. Там впервые славяне, жившие по правому берегу Эльбы, должны были испытать на себе всю грозу и силу франкского завоевателя, который принудил их не делать нападений на пограничную землю саксов. Но весьма сомнительно, чтобы славяне во время этого похода, предпринятого преимущественно для устройства дел на отдаленной восточной окраине[75], в значительном числе приняли христианство[76].
Когда не удались попытки Видукинда (782) уничтожить утверждающее господство франкского властителя, тогда племя саксов, за исключением только нордлюдов, должно было безусловно подчиниться новому порядку вещей, оставить народную веру. Видукинд принял христианство. Для саксов не было спасения: истощенная страна только местами, частными вспышками обнаруживала слабое стремление к племенной независимости. С тех пор стала угрожать опасность полабским славянам. Покоренная земля саксов, подчинившаяся общему гражданскому и военному устройству Франкской державы, открывала свободный и безопасный путь к славянам, примыкающим к ее северо-восточным границам.
72
Einhardi, annal. М. G. 1. 789: «Еа (natio Wiltze) semper inimica et vicinos suos, qui Francis vel subject! vel
75
Так следует, по нашему мнению, понимать слова Annal. Laurissenses М. G. I. 780 года: «Ibi omniaque disponens tam Saxoniam, quam et Slavos», и подобное же выражение у Эйнгарда. Annal. М. G. I. 780.
76
Fragmentum Chesnii М. G. 1.780, которое выписывает известия из Лоршских анналов (Annales Laureshamenses), не упоминает об этом обстоятельстве. В Мозельских анналах (старших по времени), открытых Лаппенбергом в Санкт-Петербурге (Wattenbach, Deutschlands Geschichts quellen 2 Aufl. Berlin. 1866. 100): «Нее non et Winidomm seu et Fresonum paganorum magna multitude ad eum conversaest». Едва ли «ad eum (sc. Karolum)» значит обращение в христианство; слово это разве могло бы объясниться известного рода подчинением, к которому были принуждены славяне. Annales Petaviani М. G. 1, 780: «Еt veneruut. ad domnum regem multa xmilia gentilium Winethorum hominum, ipse autem