ФОН ЭЙХБОРН: Это так. В то время эти спецподразделения не пользовались телетайпом, даже если телетайпная сеть имелась на этой территории.
Г-Н СМИРНОВ: Гн Председатель, этот документ уже был внесен в Суд вместе с сообщением Чрезвычайной Комиссии, номер документа СССР3. Если Высокий Суд разрешит, я хотел бы представить в Суд и Защите фотокопию одного из документов, приложенную к сообщению Чрезвычайной Комиссии. Если Суд посмотрит на страницу 2 этого документа, он увидит, что спецкоманда «Москва» и айнзацгруппа «Б» обе находились в Смоленске. На первой странице сообщается, что эти подразделения, вместе с подразделениями вермахта, назначаются для выполнения массовых расправ в лагерях. Если Суд мне позволит, я представлю сейчас этот документ…
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ: Полковник Смирнов, это существенный факт. Мы, естественно, приобщим данные Советской Правительственной публикации. И я понимаю Вас так, что этот документ часть донесения Советского правительства или отчета Советского правительства.
Г-Н СМИРНОВ: Да, гн Председатель; но я прошу разрешения представить первоначальный немецкий секретный документ, указывающий, что в Смоленской области находились две большие спецкоманды, чьей обязанностью было выполнение массовых казней в лагерях, и что действия эти должны были выполняться вместе с подразделениями вермахта, обязанными сотрудничать с ними.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ: Полковник Смирнов, передаваемый Вами документ является частью СССР3?
Г-Н СМИРНОВ: Да, гн Председатель, это часть документа СССР3, называющегося «Специальные Директивы гитлеровского руководства об уничтожении военнопленных». Я прошу разрешения Суда приобщить подлинник одного из документов, даже если отчет СССР3 уже полностью приобщен.
Из него следует, что спецподразделения были расположены в Смоленске и получили указание вместе с подразделениями вермахта осуществлять массовые казни в лагерях.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ: Да, полковник Смирнов. Это может быть принято, если Суд правильно Вас понял.
Г-Н СМИРНОВ: Благодарю вас, г-н Председатель.
[Поворачиваясь к свидетелю.] Следовательно, мы можем считать установленным фактом то, что корреспонденция, телеграфные сообщения этих специальных подразделений не проходили через Ваши руки; это верно?
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ: Он уже дважды подтвердил это.
Г-Н СМИРНОВ: Прошу прощения, гн Председатель.
[Поворачиваясь свидетелю.] Почему же Вы утверждали с такой уверенностью, что не существовало никаких сообщений об уничтожении поляков? Вам известно, что уничтожение военнопленных является специальной акцией, и любое сообщение об этом действии должно было пройти через ваши руки? Это так?
ФОН ЭЙХБОРН: Я ответил обвинителю вернее, доктору Штамеру что если бы приказ об уничтожении поступил 537му полку связи армейской группы, я, несомненно, должен был бы об этом знать. Я не говорил того, что обвинитель теперь пытается мне приписать.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ: Полковник Смирнов, Суд считает, что было бы лучше, если бы Вы зачитали этот отрывок на немецком из документа, чтобы его содержание стало частью стенограммы.
Г-Н СМИРНОВ: В этом документе, гн Председатель, установлено…
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ: Продолжайте, полковник Смирнов.
Г-Н СМИРНОВ: Благодарю Вас, г-н Председатель.
Этот документ датирован «Берлин, 29 Октября 1941».
Заголовок, «Руководитель Полиции Безопасности и Службы Безопасности». Классифицирован: «Совершенно Секретно; Срочно; действующий порядковый номер 14». Ссылка на приказы 17 июля и 12 сентября 1941 года. Прочту несколько коротких предложений, начиная с начала: «В приложении я посылаю указания для перемещения советских гражданских заключенных и военнопленных из постоянных лагерей для военнопленных и транзитных лагерей в армейский тыл…
«Эти директивы разработаны в сотрудничестве с Армейским Главным Командованием. Армейское Главное Командование известило командующих тыловых армий, а также полевых начальников лагерей для военнопленных и транзитных лагерей.
«Группы выполнения задач, в зависимости от размера лагеря на их территории, создают специальные команды достаточной численности под руководством офицера СС. Командам предписывается немедленно начать работу в лагерях». Я пропущу здесь и перейду к последнему параграфу: «Я особенно подчеркиваю, что действующие приказы номер 8 и 14, а также Приложение, должны уничтожаться немедленно в случае возникновения опасности». Я завершаю чтение, осталось огласить лишь список рассылки. На странице 2 имеется указание относительно Смоленска. Сообщается, что в Смоленске располагается айнзацгруппа «Б», включающая спецкоманды 7а, 7b, 8 и 9; и, кроме того, уже находящаяся в Смоленске спецкоманда, несколько преждевременно названная организаторами «Москва».
Это содержание документа, г-н Председатель.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ: Суд считает необходимым перевести документ целиком. Объявляется перерыв до 14.05
[Перерыв до 14.05.]
Дневная Сессия
Г-Н СМИРНОВ: Гн Председатель, у меня нет больше вопросов к данному свидетелю.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ: Др Штамер.
ДР ШТАМЕР: Свидетель, Вы знаете, кем использовался этот небольшой замок около Днепра перед тем, как его заняли немецкие войска? Кто использовал его, кто жил там?
ФОН ЭЙХБОРН: Не могу сказать наверняка. Мы обратили внимание, что небольшой замок был удивительно хорошо обставлен. Все удобно располагалось. Там было две ванных, тир, кинозал. Мы сделали определенные выводы в дальнейшем, когда стали известны факты, но мне о предшествующем владельце ничего неизвестно.
ДР ШТАМЕР: Русский обвинитель показал Вам документ, датированный 29 октября 1941 года «Директивы руководителю СИПО для отрядов СТАЛАГС». Хочу задать Вам вопрос по поводу этого документа: как относился командир группы армий «Центр» фельдмаршал Клюге к расстрелам военнопленных?
ФОН ЭЙХБОРН: Случайно я услышал разговор между командующими Боком и Клюге. Этот разговор происходил около 3 или 4 недель перед началом русской кампании. Я не могу сообщить Вам точную дату. В то время фельдмаршал фон Бок был командующим группы армий «Центр», а фельдмаршал Клюге командующим 4й армией. Командование группы армий находилось в Позене, 4й армии в Варшаве. В тот день меня вызвал адъютант фельдмаршала фон Бока полковник Харденберг. Он дал мне приказ…
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ: Эти подробности совершенно не относятся к делу. Вас спросили: каково было отношение Клюге? Только это…
ДР ШТАМЕР: Я не понимаю. Не пойму, что Вы сказали, г-н Председатель.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ: Я сказал, что все эти детали о конкретном месте, где фон Клюге встретил какого-то другого командующего армией, совершенно излишни. Вас лишь спросили: как фон Клюге относился к убийству военнопленных? Ведь так?
ДР ШТАМЕР: Да.
[Поворачиваясь к свидетелю.] Когда будете говорить, отвечайте кратко. Пожалуйста, просто сообщите нам, что сказал фон Клюге.
ФОН ЭЙХБОРН: Фон Клюге сказал по телефону фон Боку, что приказ расстреливать военнопленных неприемлем и невыполним с точки зрения войсковой дисциплины. Фон Бок поддержал эту точку зрения, и они полчаса говорили о мерах, которые хотели предпринять против этого приказа.
ДР ШТАМЕР: Согласно заявлениям Обвинения, расстрел этих 11.000 офицеров предположительно произошел где-то в сентябре 1941 года. Вопрос: Вы считаете возможным, чтобы столь массовые расстрелы и захоронения могли происходить рядом с полковой штаб-квартирой и Вы ничего об этом не слышали?
ФОН ЭЙХБОРН: Мы были очень заняты подготовкой к переезду командования группы армий в Смоленск. Было выделено большое количество связных подразделений для установки качественных сооружений. Повсюду там постоянно ходили и прокладывали кабели и телефонные линии. Не может быть и речи о том, чтобы чтото подобное могло там произойти, а я не узнал бы об этом.