Спустя два дня Браше был ранен в четвертый раз, теперь уже под городом Орджоникидзе, где он отбивал атаку русских. Рану он залечивал в госпитале в Кисловодске. 9 ноября он слушал по радио дневной выпуск новостей. И вот в конце передачи он услышал следующее известие:
«Фюрер и Верховный главнокомандующий вооруженными силами наградил Рыцарским крестом Железного креста обер-ефрейтора Рудольфа Браше, командира отделения мотопехотного полка, который со своим отделением, действуя автономно, в течение трех дней и ночей отбил 14 атак русских, наступавших силами до батальона, и обеспечил удержание позиций дивизии».
Через два дня Браше вызвали к главному врачу госпиталя. Когда он вошел в кабинет, то увидел там офицера в генеральской форме. Он тут же узнал обладателя этой седой головы с моноклем в правом глазу и вытянулся по стойке «смирно».
– Унтер-офицер Браше по вашему приказу прибыл, господин генерал!
Генерал от кавалерии фон Макензен, человек, который привел III танковый корпус к подножию Кавказских гор, сделал шаг навстречу Браше и дал знак адъютанту, который стоял у окна.
– Дорогой Браше, вы уже знаете, что наш фюрер наградил вас Рыцарским крестом. Я имею честь сегодня лично вручить его вам.
Закрепив награду на новом кавалере Рыцарского креста, генерал отступил на шаг и произнес слова, которые навечно запечатлелись в памяти Браше:
– Не будь таких солдат, как вы, Браше, наш корпус был бы окружен и уничтожен врагами.
Выйдя из госпиталя, Браше получил отпуск для окончательного выздоровления. Все жители Хальберштадта высыпали на улицы, оказывая восторженный прием своему земляку. Ближе к концу отпуска Браше встретился со своим другом Рихардом Гамбицем. По окончании отпуска он получил назначение в Магдебург, в запасную часть 13-й танковой дивизии. В октябре 1943 года переведен в 1-ю роту 901-го учебного мотопехотного полка, которая некоторое время спустя была переброшена в Италию. До января 1944 года полк оставался в городе Фиуме. Затем он был переброшен в Нанси, где только что была создана учебная танковая дивизия. 901-му учебному мотопехотному полку предстояло стать основой создаваемой генерал-полковником Гудерианом крупнейшей германской танковой дивизии. Дивизия эта, по планам генерального инспектора танковых войск, должна была сыграть главную роль в отражении вторжения во Францию. В составе этой дивизии Браше в феврале 1944 года принял участие в оккупации Венгрии.
В мае 1944 года его полк был переведен обратно во Францию. На рассвете 6 июня 1944 года, при первом известии о готовящемся вторжении, полк был поднят по тревоге. Несмотря на то что подготовка к отражению сил вторжения завершилась несколько позже, чем предполагалось, он получил приказ выступить маршем в 17 часов, в самый разгар светового дня, на свой участок фронта прорыва.
Следуя маршем, дивизия потеряла более 100 машин, которые были уничтожены пикирующими бомбардировщиками противника.
1-я рота, в которой служил Браше, к утру 8 июня 1944 года подошла к городку Норрей, району сосредоточения полка, которым командовал полковник Георг Шольце. Отсюда танковая учебная дивизия была переброшена в район Тийи. 9 июня она должна была наступать в направлении Буэ, но получила приказ – поскольку наступление уже началось – вернуться обратно в Тилли.
В ночь на 10 июня дивизия, которая к тому времени уже снова обрела полную штатную численность, была переброшена на рубеж Кристо – Тийи-Нор – Верьер и Берньер – Ла-Бель-Элин – Тортваль – Сен-Жермен-д'Экто. Здесь ей была отведена полоса обороны протяженностью в 17 километров.
Чтобы обеспечить переброску дивизии на запад и северо-запад, 1-я рота 901-го мотопехотного учебного полка под командованием старшего лейтенанта Монца была выслана в направлении Баллери и получила приказ защищать левый фланг дивизии. Здесь, в ходе последующих сражений, унтер-офицер Браше снова отличился, подбив танк из состава британской 7-й гусарской дивизии. Вражеские боевые машины двигались на Тилли, намереваясь охватить город с двух сторон.
1-я рота действовала в боевом порядке «углом вперед». Третий взвод, находившийся на острие передового клина, шел авангардом, на расстоянии примерно в сто метров за ним двигался второй взвод, а замыкал порядок четвертый взвод с ручными пулеметами и гранатометами. Обер-лейтенант Монц находился несколько впереди порядков третьего взвода.
Унтер-офицер Браше, который со своей группой гранатометчиков, вооруженных фаустпатронами, находился во втором взводе, ненадолго остановился, когда слева показалась небольшая ложбина, открывавшаяся к шоссе. Он уже хотел было продолжить движение, когда обер-ефрейтор Лангеманн крикнул ему: