Все описанные выше действия местных немцев легко объяснить, не прибегая к предположению о наличии какого-либо заблаговременного организационного контакта этих людей с немецкими властями. Вместе с тем со стороны местных немцев как до немецкого вторжения, так и в ходе его наблюдались и такие действия, организационные нити которых, несомненно, тянулись в Германию. Имелись организации немецких подданных, считавших войну с Польшей неизбежной. Эти организации непосредственно или через организации местных немцев использовали в своих собственных целях желание части молодежи из состава немецкого национального меньшинства помочь “освобождению” районов, входивших в состав Германии до 1918 года.
К числу подобных организаций следует, по-видимому, отнести службу связи с немецкими национальными меньшинствами и организацию гитлеровской молодежи. Каких-либо подробных сведений на этот счет нет. Архивы оказались уничтоженными, а непосредственные участники и свидетели хранят молчание.
Больше известно относительно деятельности военной разведки. Желание местных немцев оказать помощь Германии облегчало работу данного органа, применявшего различные способы поддержки агрессии против Польши.
Рассмотрим сначала вопрос о шпионаже.
Поляки опубликовали следующие данные. Если в период с 1935 по 1938 год ими было рассмотрено примерно 300 дел о шпионаже, то за шесть месяцев (с марта по август) 1939 года количество таких дел вдвое превысило указанную цифру{317}. Можно с достаточным основанием [247] полагать, что в указанный период, непосредственно перед началом агрессии, шпионаж проводился особенно интенсивно. Еще в октябре 1938 года один из чиновников министерства иностранных дел Германии констатировал, что немцы из состава национального меньшинства, проживавшего на территории Польши, широко привлекались к военному шпионажу. Он считал особенно опасным тот факт, что вовлекавшиеся в эту работу люди играли ведущую роль в общественной жизни немецкого национального меньшинства. Органы разведки дали заверения, что в дальнейшем будут использовать по возможности минимальное количество местных немцев. “Однако полный отказ от их содействия практически невозможен”, - заявили представители военного ведомства{318}. Для обеспечения наступающих немецких войск соответствующей информацией на территории Польши были заранее подготовлены тайные радиостанции, однако в результате быстрого продвижения фронта “ни одна из этих радиостанций не успела принести сколько-нибудь существенной пользы”{319}.
Еще до начала военных действий различные нацистские органы обращались к молодежи немецкого национального меньшинства с призывом не являться по мобилизации в польскую армию в случае войны. Если уклониться от мобилизации оказалось бы невозможным, местным немцам рекомендовалось не стрелять в немецкие войска, а при первом удобном случае переходить на их сторону{320}. Известен ряд таких случаев{321}. Оставшимся в польской армии немцам рекомендовалось заниматься пораженческой пропагандой. Подобные же инструкции [248] давались представителям украинцев{322}; последние также являлись национальным меньшинством, подвергавшимся в Польше угнетению.
Управление разведки и контрразведки немецкой армии не ограничивало свою деятельность только этим.
Некоторое число людей из состава немецкого и украинского национальных меньшинств прошло на территории третьего рейха специальную подготовку; их обучали диверсионным действиям и партизанским методам борьбы. Вполне вероятно, что подготовка была многосторонней и разнообразной. Один из учебно-тренировочных лагерей располагался юго-восточнее Зальцбурга, в Дахштейнских горах. Его замаскировали под курсы спортивной тренировки для фермеров-горцев. На самом же деле после 1 августа 1939 года здесь прошли подготовку примерно 250 украинцев{323}; их обучали “самостоятельным действиям мелких ударных подразделений, когда главным образом применяются хитрость и внезапность”{324}. Эти украинцы не использовались в боевых действиях против Польши. Гитлер опасался, что сведения об этом могли бы дойти до Советского Союза, с которым в конце августа ему удалось заключить соглашение, и вызвать там нежелательную реакцию{325}.
Другие специально подготовленные ударные подразделения приняли участие в боевых действиях.
В их задачу входило: расчистка заграждений на пути приближавшихся немецких войск, действия, препятствующие разрушению мостов и дорог, боевые действия партизанского характера, нарушение линий снабжения и связи польских войск. Некоторые из участников ударных [249] подразделений действовали в штатском платье. Они имели в качестве опознавательного знака красный носовой платок с большим желтым кругом посредине, голубую нарукавную повязку с подобным же желтым кругом или же повязку со свастикой. Некоторые должны были действовать в светло-коричневой спецодежде с желтыми знаками на воротнике и рукавах или же в серовато-зеленых комбинезонах парашютистов, также снабженных желтыми знаками. Лица, сбрасывавшиеся для выполнения специальных заданий с парашютами, переодевались в штатское платье{326}.
Трудно сказать, насколько широко развернулись фактические действия всех этих агентов. Немецкие источники утверждают, будто в связи с быстрым темпом продвижения немецких дивизий многие приказы, требующие осуществления диверсионных актов, в жизнь не проводились{327}. Возможно, что это так и было. Вместе с тем совершенно точно установлено, что ряд подобных приказов был выполнен. Все имеющиеся у нас данные, касающиеся подготовки к выполнению приказов о диверсиях, свидетельствуют о большой активности немецкой агентуры, развернутой в этот период.
Своевременное снабжение оружием и боеприпасами специальных групп из состава немецкого и украинского национальных меньшинств лежало на обязанности Управления разведки и контрразведки. Часть вооружения нелегально перебрасывалась в Польшу через территорию Румынии. Через специально подобранные участки на границе непосредственно перед агрессией или одновременно с началом немецкого наступления на территорию Польши высылались отборные отряды, находившиеся [250] в ведении названного управления; они должны были выполнять диверсионные акты, а также сеять раздоры и разжигать антагонизм среди населения. Известно, что такие переброски проводились, в частности, с территории Восточной Пруссии. Перевал близ местечка Яблонка в южной Польше, недалеко от чехословацкой границы, был захвачен ночью 25 августа отрядом, организованным органами немецкой разведки; его численность достигала 360 человек. По первоначальному плану Гитлер намечал напасть на Польшу ранним утром 26 августа. Когда вечером 25 августа войска получили приказ об отмене наступления, оказалось, что довести этот приказ до отряда, захватившего перевал, уже невозможно. Отряд сражался против польских пограничников в течение нескольких дней, причем ему удалось удалить подрывные заряды, заложенные поляками в находящийся поблизости железнодорожный туннель{328}.
Наибольшую активность развили органы немецкой разведки в Восточной Верхней Силезии. Верховное командование вооруженных сил Германии проявляло особую заинтересованность в том, чтобы не дать отступающим полякам произвести разрушения в этом важном промышленном районе{329}. С той же целью предупреждения разрушений была своевременно выведена из строя крупная электростанция в Хожуве, электроэнергию которой поляки рассчитывали использовать при проведении подрывных работ{330}. Один из отделов разведуправления, находившийся в Бреслау, сформировал и подготовил отряд, в составе которого насчитывалось до 5000 нацистов из числа судетских немцев. Эти люди просочились через границу в гражданском платье в ночь перед началом немецкого наступления; некоторые из них сделали то же самое еще в предшествующие дни, переодевшись шахтерами и заводскими рабочими. Это дало им возможность во взаимодействии с нацистами из немецкого национального меньшинства, проживавшего на территории Польши, занять важнейшие заводы и шахты. [251]